Я, конечно, думал, что Ли Пейс слишком няшен для самца, но чтобы его вот так свели с Армитажем - никогда. А ведь няшная пара получается)

---

я оленем по лесу ходила, я пыталась привлечь Трандуила

---

Семейные пирожки 2

ки­рилл на­мазал мас­ло свер­ху
но тут по­думал и ре­шил
всё рав­но нет счастья в жиз­ни
и под конь­як ик­ра не то
***
ан­тон си­дел и ме­рил взгля­дом
объ­ём гру­ди и поп раз­мер
но тут ки­рилл вер­нулся ра­но
и вновь боль­нич­ное кры­ло
***
мои стра­данья не глу­боки
они пол­ны од­ной хуй­ни
но ле­зут ле­зут бар­могло­ты
их ос­та­новит толь­ко кокс
***
ты с ним будь не­жен го­вори­ла
лю­си уй­дя в ас­трал од­на
а на по­лу ле­жало те­ло
что нуж­но бра­ту за­копать
***
са­нёк те­перь бо­ец спец­на­за
он точ­но хму­рый су­пер­мен
ху­ярит всех кто не по нра­ву
и прос­то очень мо­лодец
***
ночь звёз­ды пла­мя пы­шет
од­на ро­ман­ти­ка кру­гом
но тут по­жар­ные си­рены
да­вай лю­си бе­жим до­мой
***
весь кол­ледж тряс­ся не от сме­ха
и не от ра­дос­ти та­кой
то ужас что все­ляла аня
и ди­нами­та три ки­ло
***
а на от­ши­бе гас­нут све­чи
и му­зыка там не гре­мит
ар­тур хо­тел же ве­черин­ку
а тут ой лю­си как де­ла

@темы: Творчество пёсика

---

семейные пирожки

в ноч­ной ти­ши я слы­шу зву­ки
что кто то смач­но жрёт обед
ко­торый я вче­ра го­товил
и что ко­неч­но не до­ел
***
а мне сес­тра вче­ра чи­тала
о том как пло­хо быть гов­ном
но я её сов­сем не слу­шал
а ти­хо сню­хал ко­ка­ин
***
люб­лю гу­лять ког­да всем грус­тно
они уны­лы как гов­но
а я иду та­кой кра­сивый
в ки­но
***
ан­то­ша ти­хо шеп­чет в ухо
а я ле­жу на нём брев­ном
и ни­чего не за­мечаю
и да­же сек­са не хо­чу
***
я оди­нок кри­чали лю­ди
идя в тол­пе под мил­ли­он
а я смот­рел на них с бал­ко­на
и по­нимал что ни­хуя.
***
ан­то­ша с ар­ту­ром встре­чались
лю­бовь ро­ман­ти­ка и секс
но тут ки­рилл при­ехал ра­но
за­был он до­ма пис­то­лет
***
са­нёк слу­жил бы офи­цером
он мог в раз­ведке но бе­да
его ос­танки раз­бро­сало
на три ки­ломет­ра впе­рёд
***
ар­тур был са­мых чес­тных пра­вил
из них он толь­ко сос­то­ял
но он как друг был дол­ба­ёбом
а че­лове­ком как гов­но
***
всег­да де­лись мне го­вори­ла
род­ная ма­туш­ка дав­но
и вот те­перь она ску­рила
один единс­твен­ный ко­сяк
***
в ле­су под ста­рою сос­ною
ле­жат ар­тур са­нёк и джон
и каж­дый хо­чет вро­де сек­са
но очень лень да­вай по­том

@темы: Творчество пёсика

---

И чуть-чуть Берсерка

---

После конца света (продолжение 2)

Руфус Далтон. (Сильвестр Зильберман) Бывший сталкер, пять лет назад отправился на поиски пропавших в одном из рейдов друзей, но не нашел. Израненный и облучённый вышел на станцию «Заря». Узнав о гибели обоих друзей, решает завязать со сталкерством, остается на станции в качестве техника в мастерской по ремонту исключительно всего.

Хэнк Шлоссер. (Генрих Буше) Сталкер, наемник и параноик. Адреналиновый наркоман, для удовлетворения потребности рисковать готов совать голову в феноменально опасные места. В некоторых таких местах остались две первые фаланги пальцев его левой руки – мизинца и безымянного. Упрямый, настырный, опасный. Занимается дальними вылазками. Уходит надолго, всегда, словно не собирается возвращаться.

Сэл Керри. (Тейваз Лайремо). Сталкер-одиночка. Известна тем, что на вылазки всегда уходит одна и никогда не берёт с собой партнёров. О своём прошлом предпочитает молчать, да и вообще не слишком общительна и неразговорчива. Семьи нет, все родные давно где-то сгинули, из друзей только верный пёс, которого она так и зовёт - Пёс.

Мир:
Последняя война уничтожила не только цивилизацию, она поставила на грань вымирания всю жизнь планеты. Сменилась земная ось, это повлекло перемены в климате, разрушительной очереди извержений вулканов, цунами и землетрясений. Часть городов была стерта с лица земли стихией, другая часть ушла под воду.
То, что не уничтожила буйствующая планета, добила радиация. Отключение электроэнергии спровоцировало взрывы атомных электростанций. Проживание на месте старых городов сначала стало невозможным, а потом превратилось в табу.
Человечество вынужденно было уйти под землю, вгрызаясь в ее недра все глубже. Позади остались самые глубокие уровни метро, катакомбы и бомбоубежища.
Спустя десятилетия, начинаются робкие попытки колонизирования поверхности. Оказывается, что климат непригоден для жизни: ураганные порывы ветра и ливни сменяются зверской жарой. Бушующие тайфуны сметают все на своем пути.
Общество упрощается, становится жестко кастовым. Смешение каст невозможно. Чем выше каста, тем ниже под землей она обитает. У самой поверхности, в бывшем метро обитают аутсайдеры и сорвиголовы: Наемники и рейдеры, которые совершают вылазки на поверхность, в города, чтобы собирать «полезные ископаемые».

Слова девушка вызвали острый приступ тошноты. Хэнку пришлось остановиться и подышать, чтобы удержать чертово пойло в желудке.

- Какая мелочная месть, Сэл, - он догнал ее на входе на склад. – Тебе должно быть стыдно, лишать ближнего таких маленьких радостей, как выпивка.

Впрочем, нежничать было некогда. Сейчас Хэнку предстояло столковаться с коллегами. Не откладывая дело в долгий ящик, он сразу перешел к сути.

- Есть годная работа. Если дело выгорит, в накладе не останемся, - мужчина достал мешочек, аппетитно позвякивая содержимым.

Его взгляд пристально глядел то на мужчину, то на женщину. Кажется, Сэл сама готова приплатить, чтобы попасть в Мертвый город, а вот Руфус не выражает особой готовности лезть к черту на рога. Впрочем, его можно понять. Значит, уговаривать надо механика.

- Заказчику нужна некоторая вещь, которая хранится в Мертвом городе. Наша задача будет состоять в проникновении за периметр, поиске и тихом изъятии цели. Не мне вам рассказывать, что основная проблема в том, чтобы добраться до города. - Хэнк присел на перевернутую коробку, сейчас ему остро не хватало красноречия. Он вздохнул, отказываясь от витиеватых разговоров. – Короче говоря, я хочу, чтобы вы оба пошли со мной. Руфус, я знаю, что ты можешь починить что угодно. Не знаю, сколько времени продлится вылазка, без механика так далеко идти я не готов. Сэл, ты и твой пес лучшая боевая единица поселения. Решайте. Если вы готовы идти, я буду на выходе завтра поутру. И если вы согласны, зарубите на носу. В этой команде главный я, - после необычайно длинной для себя речи, Хэнк намертво замолчал. В сердцах даже сплюнул под ноги, поднялся и ушел собираться.

«Поди ж ты, уже сколько лет живем, как крысы под землей, а все равно «поутру» осталось. И день у нас, и ночь. Странное дело. Наши дети не знают, как выглядит солнце. Большинство из нас не помнят, какого цвета небо. Да, что там, я бываю на поверхности чаще многих, и не знаю, какого оно цвета. Ветер, пылевые бури, тучи… Что за чертова планета…», - Хэнк ушел к себе. Сборы заняли привычно мало времени. Тщательно собранный ранец, сухпайки, оружие, аптечка. Предметы первой необходимости.

Сталкер вытянулся на койке. Нужно выспаться и решить, что делать утром. Если Сэл и Руфус передумают, надо искать замену. Женщина права. В такой вылазке сам он не справится. Жаль, что у Руфуса нет нового оружия, оно бы совсем не помешало.

Хэнк развернулся лицом к стене, усилием воли прогнал из головы посторонние мысли. Надо выспаться.

***

Утром стакер подпирал стену метро у выхода, сердито дымил самокруткой с каким-то дрянным куревом и мрачно ожидал. Рядом на полу стоял его ранец. Ожидание затягивалось и этим нервировало.

____________________________________________________

После случившейся катастрофы выжившие спустились глубоко под землю, облюбовав подземные станции, бункеры и катакомбы. На «Заре» проживало не так много людей, фактически станция была совсем небольшой и по размерам, и по населению. Тут сложно было не знать, кто твой сосед, или кто тот мужик, пришедший сверху, или кто может отремонтировать барахлящий, старый мотор. Руфус знал Хэнка и Сэл. Не то чтобы хорошо, пить в здешний бар вместе не отправлялись, да и не говорили по душам, но они должны знать, что механик давно уже завязал с вылазками и сталкерством вообще.

Руфус снова проследил взглядом увесистый мешочек, аппетитно позвякивающий содержим, и коротко усмехнулся. В накладе действительно не останутся, но бывшего сталкера наверх не тянуло, не врал ведь Рыжему. Он завязал со всем этим пять лет назад, когда вся его группа, которой Руфус доверял свою жизнь, погибла. Он и сам тогда чудом выжил, едва вернувшись до базы. Как его откачивали – не помнил, но пришел в себя только через недели три. Выздоровление шло со скрипом, он неплохо нахватался радиации, а потом встала другая проблема – сработаться ни с кем не получилось, и он решил завязать с опасным «хобби», как говорил в шутку. Может, возраст сыграл свое, а сейчас, в свои сорок лет ему тем более не хотелось тащить свой зад на зараженную поверхность земли. Хотя деньги того стоило, их всегда было мало, даже Руфусу, к которому всегда тащили всякий хлам и щедро платили, лишь бы отремонтировал.
В Мёртвом городе механик был. Один раз и уже очень давно, можно сказать по молодости. Должно быть местность уже давно поменялась, да и радиоактивные зоны сместились. В этом деле Руфус не был помощником. Вот починить сдохшую железяку мог, да и наверху выживать умел, даже если последний раз был там пять лет назад, но все равно брали сомнения. Обычно ему даже не предлагали таких дел, быстро махнув рукой еще в первый год, когда убедились, что все безнадежно. Сейчас человек с руками и мозгами был куда более ценен здесь, внизу.
Теперь же получается, что Руфус сам собирается влезть в сомнительное дельце. Да еще с кем? С Хэнком он не работал, так, дай боже парой слов переброситься, когда тот возвращается с рейдов с ценными вещами, а Сэл вообще была одиночкой, давно променяв всех на свою собаку. Отличная команда, нечего сказать.

- Посмотрим, если завтра не приду – не рассчитывайте на меня, - Хэнк был в курсе, что может получить отказ и придется искать новых людей, так что угрызениями совести механик не страдал. Вообще Хэнк был не очень разговорчивым мужиком, не обладая ораторским талантом, поэтому эта его речь оказалась самой длинной на памяти Руфуса, что тот слышал от сталкера.

- Ага, уже зарубил. До встречи, - хмыкнул беззаботно, спрыгнул с ящика и пошел на выход, молча кивнув Сэл. Что ее потянуло в этот поход – только черт и знает, наверное. В сумасбродных девицах, которым не сиделось дома, механик совсем не разбирался.

Вернувшись в свою мастерскую, Руфус не застал там Рыжего, значит тот все еще надирался в баре, и друг, в лучшем случае, заявится только в обед, что было как нельзя лучше, не придется пускаться в пространные объяснения, с чего вдруг бывший сталкер поменял свое решение после одного разговора и начал рваться на поверхность. Наверное, деньги решали многое. Механик позволил себе помечтать несколько минут, прикинув, что сможет достать на заработок из того, что раньше было практически несбыточной мечтой.

Собирался механик долго. Прошел не один час, пока Руфус нашел давно запрятанный походный рюкзак, более менее рабочий респиратор и хорошие сапоги. Машин наверху не было, а место, куда они намылились, находится у черта на куличках, грубо выражаясь. Последнее, что взял – это патроны и сухие пайки. Еда была не ахти чем, но другого не было вообще.

На этом Руфус со спокойной душой завалился на боковую, потому что по-хорошему это была последняя ночь, когда он сможет нормально выспаться. Наверху сон был неспокойным, тревожным и тяжёлым, а необходимость даже спать в респираторе просто сводила с ума. Вдохнув воздух полной грудью, механик перевернулся на другой бок и провалился в крепкий сон.

На утро Руфус уже шел к выходу, скупо отвечая на приветствия знакомых, которые уже шатались по переходам в такую рань. Конечно, под землей время не имело такого значения, но привычка крепко въелась под кожу.

- Здорово, - остановился возле Хэнка и сгрузил рюкзак себе под ноги, сверху уложил винтовку и повел плечом, - Будь добр, сделай рожу попроще, а то угнетает. Заодно давай договоримся, ты тот мешочек-то подели, а потом диктуй правила сколько угодно.

____________________________________________________

В общем-то, Сэл и не нужно было долго уговаривать. Это она всё думала, что ей придётся как-то убедить Хэнка взять её с собой. Но так даже лучше, за исключением того, что сталкер поставил себя главным. Допустим, она-то и согласилась бы следовать его приказам, но не могла сказать тоже самое про Пса. Что у того было на уме, редко понимала даже она сама.

- Значит, увидимся завтра, - женщина утвердительно кивнула и покинула склад вслед за обоими мужчинами. Перед выходом на поверхность нужно было хорошо подготовиться, и продолжать дальнейшие разговоры уже было ни к чему. Раз уж Хэнк решил, что механик вполне подходящая кандидатура для похода, то так и будет. Лишь бы под ногами не мешался постоянно.

Уже дома Сэл вытащила все свои нехитрые пожитки, перебирая их и обдумывая, что может пригодиться в таком дальнем походе. Нужно было взять достаточно оружия, а в то же время и как-то упаковать столько еды, сколько получится унести, не особо напрягаясь. Вот если бы ещё остались те животные, которые раньше использовались людьми для длительных перевозок на поверхности. Кажется, они назывались лошади. Их изображения ещё были в старой книжке, которую Сэл когда-то читала в детстве и очень восхищалась их удивительной красотой. Но сейчас, увы, всё приходилось таскать на себе.

Подумав какое-то время, женщина принялась упаковывать свой вещмешок, не забыла к сухим пайкам добавить и какие-то медикаменты, даже самые ценные прихватила, которые берегла на крайний случай. Но всё же еды решила брать не слишком много, при необходимости и на поверхности можно было найти что-нибудь питательное, хоть и вряд ли бы та еда сильно обрадовала чрезмерно брезгливого Хэнка.

Ближе к ночи домой пришёл и Пёс, пропадавший где-то несколько часов, и сразу улёгся спать, даже поесть не попросил, видимо, уже успел что-то перехватить на прогулке. Пришлось Сэл ужинать в одиночестве, хоть и кусок в горло не лез, но она кое-как заставила себя перекусить и последовала примеру собаки. Сон пришёл быстро, укрывая своим одеялом без сновидений и кошмаров.

Утром первым проснулся Пёс и сразу же принялся будить свою хозяйку, потыкавшись холодным носом в её ладонь. Сэл недовольно отмахнулась, но тут же проснулась, вспомнив, что ей пора бы уже собираться, чтобы не потерять свою репутацию успешного сталкера. Не хватало только, чтобы тем двоим пришлось ждать её сегодня. Вряд ли бы ушли без неё, но явно бы не обошлось без каких-нибудь шуточек в её адрес.

Пёс уже убежал вперёд к месту встречи, пока Сэл торопливо одевалась, натянув какие-то мешковатые штаны, такую же бесформенную майку и куртку. Захватила вещмешок со всем необходимым добром и вышла из дома, хорошенько заперев за собой дверь, как будто ей было что прятать у себя такого ценного, на что могли покуситься воры.

Как оказалось, она почти не опоздала. Пёс крутился вокруг сталкера с механиком, и Сэл подошла ближе, кивнув обоим в знак приветствия.

- Вы ещё болтаете? Пора выдвигаться на поверхность, - кивнула в сторону полуразрушенного подъёма, ведущего к выходу, и передвинула лямку вещмешка поудобнее. Пёс вдруг воспринял это как сигнал и рванул вперёд, ловко поднимаясь по обрушившимся ступеням, пролезая там, где по всем законам логики он должен был намертво застрять, словно собака состояла из какой-то жидкости, а не из прочного хитина.

- Эй? Куда? Назад! - Сэл выругалась и двинулась следом за животным, хоть и более осторожно, чем он выбирая себе путь наверх. Впрочем, этой дорогой ей приходилось идти уже не раз, да и её более лёгкий вес и размеры позволяли ей протиснуться там, где это вряд ли бы удалось сделать двум взрослым мужчинам, которым бы точно пришлось искать обходной путь.

@темы: После конца света

---

О'кей, Google...

И пока одни пишут унылые посты, рефлектуют и придаются кармическому пиздецу, я пытаюсь разнообразить свою жизнь. Итак. Вчера неплохо посидели за дёнером, картошкой фри и ромом со Смертью (это друг, расслабьтесь), поговорили о том, о сём. Было круто. Сидишь, общаешься, никаких проблем. Не жизнь - кайф. В основном думали над предстоящим Новым годом, который, как известно, наступает очень скоро. Ну и пусть наступает, я уже знаю, что буду сидеть в компании людей.

В другом плане, творческом, всё не так уж и плохо. Пишу, пишу, пишу. Наверное, внезапное осознание того, что не всё так плохо, дало понять, как это на самом деле прикольно. И ведь правда. Осталось только ещё начать рисовать. И тут я думаю, а почему бы и нет? Но не сейчас)

Пока на этом всё)

---

Ищущие легенду (продолжение 2)

Краткое описание: Выжженные пустыни и утопающие в роскошной зелени острова, ломаные береговые линии и смертоносные морские чудовища. Удивительный мир, наполненный жизнью и магией. Но жизнь тесно переплетена со смертью, и идя рука об руку, они являются безграничной силой. И только один может совладать с ней, если не обречёт себя на гибель и не окажется слаб духом. Так гласит старая, почти забытая легенда.
Амбициозные планы Кайрона Дэвариуса казались почти исполнимы, когда в руках оказались Ключи Жизни от древней башни, в которой была заперта легендарная сила Старого бога. Но он даже предположить не мог, что судьба сведёт его с добродушным молодым наёмником, что был отправлен на поиски дерзкого воришки Ключей.

Оливковый:
Имя: Кайрон Девариус
Раса: человек
Класс: маг-некромант
Возраст: более пятидесяти лет, но на вид не старше двадцати пяти

Томас:
Имя: Дамьен
Раса: человек
Класс: воин (предположительно, берсерк)
Возраст: восемнадцать лет

Первый пост: Оливер.

Вокруг была тьма. Тяжёлая, густая, и пропахшая кровью. Она заботливо окутывала уставшее, измученное тело, убаюкивала и заставляла забыться, отдаваясь этому расслаблению, не думая более ни о чём. Так могла обнимать мать своего ребёнка, заботливо поглаживая по лицу пальцами и нашёптывая слова колыбельной. Здесь было спокойно, ничто не беспокоило, и многое становилось настолько незначительным, что теряло своё первостепенное значение. Лишь тьма. И пустота, поглощающая изнутри. Ничего не тревожило, подобно одеялу, укутывая руки, ноги, грудь, стягивая их и не давая шевельнуться. И в этой звенящей тишине, что была внутри тьмы, постепенно просачивались голоса. Тихие, бесцветные, ничего не значащие. Здесь, в этой тьме, ничего не имело смысла. Голоса затихли. И вновь наступила тишина.

Первые лучи солнца просочились сквозь шторки, падая на измученное лицо юноши, согревая кожу и заставляя открыть глаза. Прищуриваясь от света, прикрывая глаза ладонью, наёмник приподнялся на локте, пытаясь понять где он. Небольшая чистая комната, камин, крепкая кровать и некогда свежее бельё, теперь испачканное его грязной одеждой. Хмурясь и пытаясь припомнить как он добрался до комнаты, Дамьен провёл ладонью по груди, ощущая под ней грубую шероховатую кожу куртки. Доспехов на нём не было. Это заставило стряхнуть сон окончательно, и более внимательно оглядеться, ища глазами свои вещи. Старые доспехи были сложены в углу, там, где лежал его меч, и чувство облегчения сбило бдительность и настороженность. Слабость била по телу дрожью, любое резкое движение приносило головокружение и острую боль и висках, заставляя жмуриться. Он не осмеливался подняться и сделать пару шагов, чувствуя, что желудок всё ещё скручивает в тугой узел. Нет, стоило ещё полежать, возможно, через пару часов ему будет лучше. С этой мыслью Дамьен откинулся на подушку, закрывая глаза, но тут же яркими вспышками в темноте появились лица его товарищей. Искажённые болью, яростью и испугом, они были похожи на нечеловеческие гримасы. Изуродованные тела маленьких существ, что лежали под ногами, и тягучая боль в онемевших мышцах, пальцы с силой сжимали тяжёлую рукоять, и двуручный меч без устали и отдыха рубил, рубил, рубил… Юноша резко вскочил, тяжело дыша и обливаясь потом, он словно задыхался, хватая ртом побольше воздуха, и заставляя себя дышать. Сердце бешено колотилось в груди от нахлынувших воспоминаний, слишком реалистичных картинок, заставляющих чувствовать небывалое отвращение к себе, стоило лишь осознать кто виноват в гибели наёмников. Поднявшись и шатаясь, он подошёл к сложенной груде железа, старого и покрытого грязью и кровью, где на левой части грудной пластины была какая-то закорючка, похожая на руну, что пользовались маги. Те старые товарищи, что навещали вдову и её ребёнка, говорили, что метку оставил некромант, убивший отца. И теперь Дамьен задумчиво повторял пальцем очертания символа, гадая, что могло быть здесь изображено. Ещё он нуждался в сытном завтраке и горячей ванне. Бережно сложив все свои вещи в плащ, Дамьен завязал углы и поднял на руки, решив оставить меч в комнате. Его он успеет почистить, а доспехи, как и одежду, стоило бы помыть.

Спустившись со своим скарбом вниз, где за стойкой был хозяин, наёмник спешно положил завязанный плащ на стол и подошёл к мужчине.

- Сколько будет воспользоваться Вашей баней? – пальцы уже открыли потайной кармашек, где хранились золотые кругляши с профилем нынешнего короля, и вытащили одну монету, пододвигая по стойке к мужчине, прикрыв ладонью сверху. – Заодно посчитайте завтрак и комнату.

- За тебя всё уже оплачено, - с некой брезгливостью мужчина пальцами отодвинул выложенный золотой, но юноше почудилось некое разочарование, словно тот был расстроен этим фактом. Знать, почему, совсем не хотелось.

- И кто тот добрый человек?

- Маг, но он уже ушёл.

Множество вопросов вертелось на языке, но Дамьен промолчал, поджав губы и пряча непригодившийся золотой обратно в кармашек. Кто-то пожалел его и заплатил за все удобства, а сам покинул таверну. Был ли это тот, кто украл его Ветерка? Мысль о старом товарище заставила юношу спешно подойти к окну и взглянуть на коновязь, у которой, тряся гривой и всхрапывая, стоял жеребец. Устало он пожёвывал натёртую губы удило, звеня колечками и сбруей в утренней тишине леса, что простирался позади таверны. Туман мутными жидкими пальцами стелился по мокрой пожухлой траве, окутывая старые тёмные от росы стволы деревьев, болезненными телами стремясь к недостающему им свету. Даже лучи солнца не могли полностью осветить то, что скрывали узловатые ветви, сплетавшие полог над головой. Этот лес казался мёртвым, бездушным, но в нём таилась опасность, которая ощущалась кожей, и, находясь рядом с этим местом, невольно чувствуешь, как дрожь пробирает до самого нутра. Здесь обостряются все чувства, куда-то пропадает расслабленность, растаявшая под натиском необъяснимого страха. Не раз доходили слухи о прятавшихся здесь некромантах, что отчаявшись после разгрома семнадцать лет назад, бежали под защиту леса. «Некромант», - эта мысль пришла столь внезапно, что заставила вздрогнуть. Они преследовали некроманта. И та деревня, что сгорела дотла, погибла из-за него. Но была ли здесь его вина? Дамьен неуверенно коснулся холодного оконного стекла, заворожено глядя на постепенно таявший молочный туман. Мама учила тому, что чистого зла не бывает, всегда есть и хорошее в человеке, просто стоит увидеть и понять. И он этому следовал, как и сейчас. Но выходило отвратно, все мысли возвращались к бесчисленным жертвам, с которыми Дамьен столкнулся за день.

Вернувшись к своему плащу и взяв на руки, юноша направился в баню, что была небольшой пристройкой в северной части дома. Деревянная и узкая, в ней большую часть занимала выложенная из камней печь, деревянные кадки для стирки стояли в углу, там же чистые тряпки и бочонок с холодной водой. Дотронувшись до побеленной стены, наёмник улыбнулся, ощущая сухое тепло. Он быстро снял с себя провонявшую потом куртку, и бросил на лавку рядом с развязанным плащом. Пожеванные места на рукавах с отметками зубов маленьких троллей, засохшая кровь, перемешанная с дорожной пылью. Такое проще было выбросить, нежели отстирать. Замочив штаны и рубаху, Дамьен отправился в одну из комнаток, где с удовольствием выплеснул на себя горячую воду, смывающую часть налипшей грязи. Серый порошок, что он нашёл в маленькой железной коробочке на окне, оказался мылом, и теперь стоя в пене, юноша старательно растирал щепотку порошка по телу. Пальцы скользили по плечам, груди и бёдрам, касаясь налившихся тёмно-синим цветом синяков, оставленных в битве с троллями. Ни единой раны, и кровь, что смывал тёплой водой, принадлежала другим. Тряхнув головой, Дамьен постарался скорее отогнать вновь нахлынувшие мысли, ещё будет время подумать, а вот желудок пронзительно заурчал.

Последние полчаса юноша провёл за кадкой, отстирывая въевшуюся грязь и кровь со своих вещей, но лишь получал размазанные пятна да прошорканные места на ветхой ткани. Он не мог себе позволить хорошие доспехи и добротную одежду, и теперь у него остались лишь запасные простые штаны, да рубаха, которая была маловата в плечах. А в кармашке оставалось ни много ни мало, а десять золотых, да сбежавший конокрад, который мог оказаться тем вором, что проник в замок лорда Белиата. Выжав ткань от воды и, развешав на натянутые под потолком верёвочки, Дамьен в последний раз ополоснулся и вытерся насухо, чувствуя себя куда свежее, чем утром. Свои доспехи он столь же тщательно омыл, соскребая ногтём заскорузлую кровь, обтёр чистой тряпицей и приложил к стене, давая им просохнуть от капель воды. Он ещё в прошлый раз заметил, как один из кожаных ремешков протёрся и грозился вскоре вовсе оторваться, от чего настроение наёмника ухудшилось при воспоминании, а денег даже на ремонт у него не было. Тряхнув ещё мокрой головой, Дамьен вернулся в таверну, где ему тут же подали завтрак, но не смотря на голод, будораживший его желудок, да аппетитный запах, кусок в горло не лез. Кому-то он задолжал за простой в таверне, и даже не знал имени своего спасителя, что пожалел обессилившего мальчишку, но был уверен, что боги ещё сведут их пути. Помешивая ложкой густой суп в глиняном горшочке, иногда дуя на дымящуюся жидкость, задумчиво надкусывая свежий хлеб. Куда теперь ему стоит пойти и есть ли резон возвращаться? Он лично не нанимался, его подобрали в таверне и позволили присоединиться к своему отряду, оставалось лишь следовать цели, но воспоминания о случившемся лишь подстёгивали сгустившийся страх. С магами он не имел никакого дела, особенно с некромантами, все его знания были из старых сказок, которыми пугали детей в его родной деревне, да историями старых вояк, вернувшихся с Мёртвой Войны. По зубам ли ему эта цель? И всё же он продолжал есть горячую похлёбку, медленно насыщая свой желудок и размышляя куда бы стоило отправиться. Он поднял взгляд на хозяина таверны, что без спешки вытирал кружку и, проглотив последний кусок хлеба, спросил:
- Скажите, кто был тот маг? Как он выглядит или знаете его имя?

Мужчина оторвался от своего занятия и взглянул на юношу, испытующе прожигая взглядом, от которого Дамьен покрылся мурашками.

- Его имя мало что тебе скажет, если не принесёт неприятностей, - казалось, что отвечать хозяин не собирался.

- Мне нужно знать его имя, - более чётко, выделяя каждое слово, произнёс наёмник, сжимая в руке ложку, непроизвольно надавливая на хрупкую ручку.

- Дэвариус.

***

И вновь была дорога, которая извивалась среди неизвестного леса, и как назло карты с собой Дамьен не взял. Он вновь был облачён в старые потёртые доспехи, мерно покачиваясь в седле под Ветерком, что неспешно бродил по вытоптанной дороге, уводя куда-то дальше. Со слов хозяина таверны, предстояло искать молодого длинноволосого молодого мага, что направился в сторону Рыбацкого стана, что это такое Дамьену оставалось лишь догадываться, он впервые выехал куда-то за границу своей деревни, и целое королевство было для него диковинкой. Его путь скрасил небольшой караван одного торговца, к которому прибился наёмник, с его охранниками - крепкими ребятами из гильдии «Столичных соколов» - провёл ночь у костра, слушая рассказы и песни, покуда не уснули все, кроме часовых. Самому Дамьену не спалось, он лишь лежал, грея бок у огня, и смотрел на разлившееся темнотой небо, где множество крошечных разноцветных точек было рассыпано в различные причудливые созвездия. Серебристая луна освещала стоянку и крыши фургонов, спины дремлющих коней и стальные нагрудники наёмников, окрашивая всё в серебристый цвет. На сколько дней он, Дамьен, отстаёт от своей цели, и что будет делать, если нагонит? Не знал, как не знал ответы на множество вопросов, и обещал себе подумать, но не сейчас.

Утро выдалось спокойным, когда в молочной дымке всхрапывали кони, и все рассаживались по седлам и фургонам, вновь направляясь в путь. Старый торговец, сидевший на козлах рядом с возницей, неторопливо вел разговор о великолепии столицы и о том, что скрыто под снегами на севере, где раскинулись земли лордов и диких племён, всячески увещевал, что в Рыбацком стане такому юноше делать было нечего, если он не желал расстаться со своим скакуном или последними деньгами. Но Дамьен был непреклонен, ему требовалось попасть туда, пока есть возможность, тем более это был долг за оплаченное проживание, которое невольно задолжал некоему Дэвариусу, и может быть, среди тех бродяг и пропойц найдётся тот, кто расскажет о воре личной вещи лорда. Или работа, с которой мог бы справиться юноша. И поэтому дорога с торговцем разошлась на развилке, когда пришлось отправиться в злачное местечко, оставив уютную компанию.

Городок заливало последними золотистыми лучами заходящего солнца, утопающего на восточном горизонте, окрашивая тёмную гладь воды в кровавый цвет. Здесь царила вонь немытых тел, грязь улочек и запах свежей рыбы, торговцы до хрипоты кричали, зазывая к своим лоткам, и не всегда удавалось проехать верхом там, где легче было пройти пешком. Дамьена часто подхватывал поток торопящихся людей и оттеснял в сторону, да и сам юноша совсем растерялся, не зная, с чего начинать поиски. Он просто брёл закоулкам, тёмным и грязным, ведя под уздцы своего жеребчика, то и дело проверяя на месте ли его пояс. Что у него можно было красть? Один лишь нож на поясе, хотя имелся и второй, куда меньший по размеру и спрятанный в голенище сапога. Да широкий двуручный меч, что был спрятан под плащом. Монеты он прятал в другом месте, куда ручонки воров могли не дотянуться, хотя и без них эти золотые кругляши могли закончиться в самое ближайшее время. Главное, не попасть в неприятности, и всё же это ему не удалось, когда случайно выбранная дорога завела его в тупик, а путь назад ему преградили четверо рослых мужчин, от которых пахло табаком вперемешку с дешёвым элем, но на ногах они стояли крепко, как и держали грубо сделанные палаши. Чего так боялся наёмник, произошло, и узкие стенки проулка не давала должного места для размаха своим мечом, оставив Дамьена с голыми руками.

______________________________________________________________________________

Одно из самых отвратительных мест Стана, как, впрочем, и Хаммерская в общем и целом. Мало кому взбредет в голову залезть в канализацию, прячась от стражников. Тем более в этой местности. Замшелые стены, покрытые слизью, смотрящие на тебя из-за угла крысы, ждущие момента, чтобы напасть. И невероятный запах нечистот. Если ад на земле есть, то он находится здесь. Хотя, если взглянуть на Граса в этот момент, то тот чувствовал себя как дома. Видимо ему частенько приходится вытворять такое. Кайрон закатил глаза, пытаясь сдержать рвотный позыв и не задушить вора, который затащил его в этот отстойник. Сомнительно, что у того возникли какие-то угрызения совести по этому поводу, похоже тот даже веселится.

- Тебя надо спрятаться ненадолго, пока стражники не успокоится. У меня есть план, как перебраться в Мишан, но, это скорее самоубийство, а не план. Тебе понравится. - Некромант хотел было хмыкнуть на фразу вора, но вляпался во что-то своим сапогом. В темноте невозможно было разобрать или понять, но Дэвариус и без этого не желал знать, что это такое у него шлепнуло под ногой. Прикрыв глаза рукой, он задел ближайшую стенку кончиками пальцев и тут же отпрянул. Слизь от жуков и пиявок была повсюду. Маг почувствовал, как она попала на пальцы и буквально въелась в светлую кожу, оставляя грязное пятно, которое явно не смыть просто так. Он снова почувствовал рвотный позыв. Выросший в хороших условиях, маг явно сопротивлялся окружающей обстановке. Кто бы мог подумать, что он так боится простой грязи? Но, это была чистой воды правда.

– Советую, поскорее найти выходи отсюда. – Маг буквально шипел от злости и негодования, желая разнести эту канализацию по кусочкам, но упрямо следую за вором. Продвигались они довольно долго, заворачивая то влево, то вправо в узких коридорах, будто запутывая за собой следы. Но, Грас шел уверенно и твердо, понимая, куда ведет некроманта.

Через час петляний маго готов был взвыть от злости. Он был весь в грязи и чувствовал ее под каждым ногтем, на каждом пальце. Вор остановился, внезапно замерев на одном месте, поднимая руку вверх, прося некроманта не шуметь. Возможно, он заметил что-то, ведь сам Кайрон не являлся следопытом. Сделав жест рукой, Грас попросил медленно идти за ним. Вышли они к спуску с металлической дверью. Маг видел таких несколько по пути сюда, но не придал этому значение. Вор подошел к двери, стуча по ней кулаком несколько раз. В подземной тишине раздались глухие удары о металлическую поверхность. Через несколько секунд послышался скрип, и дверь отворилась, выпуская наружу потоки желтого света от фонарей. Маг незамедлительно направился за вором, свято надеясь, что там будет лучше, чем есть сейчас.

Громкий гогот вперемешку с пьяным воем больно резанул по ушам Кайрона, свет заставил немного зажмуриться и привыкнуть в новой обстановке. Когда зрение прояснилось, он вновь захотел развидеть увиденное. Огромный круглый зал, заполненный столами, стульями и людьми с морей выпивки. Все орали, кричали, требовали выпивки, кто-то торговался и играл в карты, все что-то оживленно и буйно обсуждали. – Добро пожаловать в самые закрытые чертоги Стана – «Дикую крысу». Именно здесь собираются самые темные личности Хаммерская. Именно здесь и нигде больше вершится тайная судьба всей страны.

Это место, действительно, впечатляло – огромное пространство под землей, сокрытое от посторонних глаз, абсолютно неизвестное некроманту до этого самого момента. Люди в зале будто и не замечали новых гостей, но это, конечно, неправда. Никто не подал даже виду и своей заинтересованности в новых гостях, но каждый из сидящих посетителей отметил их лица, манеру и одежду – мелкие детали. А самому Кайрону было все равно на взгляды из-под тишка, в данный момент он шел за Грасом, а тот, судя по всему, постоянный посетитель этого заведения. Хозяин крысы оказался весь добротным мужчиной с заметным животом, который явно мешает ему видеть свои собственные ноги. У мужчины были взъерошенные каштановые волосы, на которых уже виднеется седина и небольшая проплешина посередине. Пока вор общался с хозяином, некромант мог по достоинству оценить сидящих по всему пространству людей. Воры, убийцы, простые наемники и шпионы – все это лишь малочисленный контингент, присутствующий в этом зале. Здесь не было ни одного стражника, что само по себе и не удивительно. А знают ли они об этом месте? Если знаю, то явно делают вид, что их здесь не существует. В этом лучше, чем твое мертвое и изуродованное тело в ближайшем заливе.

- Нас здесь не побеспокоят, можно отдохнуть до утра, а потом необходимо будет отправляться в путь. Тебе даже выделили хорошую лежанку. Чем ты зарабатываешь такую славу? – Кайрон хотел рассмеяться Грасу прямо в лицо, но лишь отвернулся от него, скользя незаинтересованным взглядом по веселящимся людям. В его глазах скользила едва заметная тоска, лишь мгновение, чтобы все снова стало, как и прежде. Черт под плащом что-то протяжно завыл. Номер оказался небольшим, но чистым и ухоженным. Скромная кровать, тумбочка, стол и стул, имелась даже книжная полка, на которой стояло несколько запыленных томов «Легенд Хаммерская». Похоже, это комната вообще не использовалась. Дэвариус провел пальцем по столу, снимая с него ощутимый слой пыли. Но, это лучше, чем холодный пол и спать на обмотках в компании крыс и бомжей. Плащ упал с уставших плеч на стул, тихо скрипнула кровать под севшим некромантом. Отсюда не было слышно людей из зала, не было окон или каких-то просветов. Но были свечи в большом количестве. В такой темноте это единственное освещение и луч надежды, хоть и иллюзорной. Кайрон протянул руку к пламени. Огонь послушно потянулся в долгожданно плоти, начиная облизывать и кусать тонкие пальцы некроманта, но все зря. Тот, кому подчиняется огонь – сам становится огнем, а стихия родной и совершенно безвредное. Рыжее пламя будто обидевшись, начинает потихоньку затухать и уменьшаться. Некромант провел рукой по свечке, окончательно поглощая пламя и погружая комнату в темноту.

Он очнулся через несколько часов от странного ощущения. Кажется, кто-то пел снаружи или ему показалось. Нави рядом не было – надо было найти его, пока он не перепугал хозяина и гостей. Некромант пригладил длинные волосы и вышел обратно в зал. Удивительно, но в таверне царил мягкой полумрак, и откуда-то лилась тихая мелодия похожая на колыбельную, но не она. Он сделал несколько шагов и вышел в зал, где по прежнему сидели люди, но не в таком большом количестве. Тут же он нашел и Граса, и Нави, который примостился рядом с ним лавочке и уплетал какую-то снедь. Не надо было быть дураком, чтобы не догадаться, что здесь произошло.

- Я потерял тебя. – Рука некроманта легла на голову чертенка и мягко погладила по черным и жестким волосам. Сейчас он не видел перед собой странное существо с дикими глазами, он видел лишь маленького рыжего мальчика, который когда-то живьем сгорел в пламени, чтобы затем снова ожить, но уже в другой форме.

- Я о нем позабочусь, не беспокойся. Он просто был голоден. – Грас похлопал по месту рядом с собой, приглашая усесться рядом. Люди, сидевшие рядом, с интересом разглядывали всех троих, они будто хотели что-то спросить, но боялись, от того и прислушивались к каждому их слову. В руках у вора был музыкальный инструмент, скорее всего лютня. Именно он наигрывал на ней странную и спокойную мелодию.

- Хотел отговорить тебя идти туда, но понимаю, что не смогу. Ты идешь на верную гибель, и спасения там нет – только смерть. – Струна нервно дернулась у него под рукой, чтобы снова политься тихой и уже грустной мелодией. Это будто подводило итог его небольшого путешествия, хотя некроманту всегда казалось, что это только начало начал. Он выполнит обещание, чего бы это ему не стоило.

- Я бессмертен, ты забыл об этом. – Легкая улыбка скользнула по губам некроманта. Совершенно незаметная и редкая, настоящая, которую не спутаешь ни с чем остальным. Он не мог умереть, его срок еще не вышел, но он близко и ему необходимо поторопится выполнить все, что нужно. Лютня перешла из рук Граса к Кайрону. Легкая, немного расстроенная, будто ей давно не пользовались, и она сам забыла, как играть настоящую мелодию. Тонкие пальцы скользнули по струнам, вырывая из инструмента тихое урчание. Знакомая мелодия неслышно зазвучала по залу, заливая всех окружающих незнакомыми доселе звуками. Тихими и далекими, будто из другой и чужой страны.

Лёгкий ветра вздох –«Смерти нет…»
Тот, кто пламя сам не сгорит в огне
Бьётся на ветру словно знамя, плащ
Ветер, верный друг, обо мне не плач
Всё, что было - не было, всё в огне сгорит
Пламя рыжей птицею к небу полетит
Имя моё прежнее здесь забудут пусть
Долог путь в Бессмертие. Я ещё вернусь…
Только долгий путь. Смерти нет
Пламени цветок. Ярко рыжий цвет
Искры рвутся вверх – россыпь янтаря
Свой короткий путь я прошел не зря
Всё, что было - не было, всё в огне сгорит
Пламя рыжей птицею к небу полетит...
Имя моё прежнее здесь забудут пусть
Долог путь в Бессмертие. Я ещё вернусь…

Мелодичный голос сорвался с сухих губ некроманта, слова появлялись, будто из воздуха. Как по волшебству, проникали под кожу, заставляя молчать и вслушиваться. Люди в зале замерли, прикрывая глаза и затихая на мгновение. Они прекрасно слышали тихий голос мага, так звонко звучащий в этом зале, растворяющийся в воздухе. Неправильно звучащий и режущий слишком сильно внутри, будто раскрывающий изнутри и заставляющий принимать все произносимые слова как данность и правду. Но, кто в этом сомневается? Никто. История будущего, которое скоро случится – звучит в этих стенах. Лишь слепой не знает, чем оканчиваются такие баллады. Герои всегда погибают и это закон жанра. Но, кто сказал, что Кайрон будет играть роль героя и спасителя? Быть может это его уловка, чтобы избежать самой смерти? Нави что-то жалобно проворчал, подбираясь ближе к хозяину и усаживаясь прямо у ног. Если бы он был человеком, он бы выглядел сейчас, так же как и сам Дэвариус в его возрасте. Но, такое больше невозможно, и пальцы замедленно и как то неуверенно, едва не ломая мелодию, остановились на секунду, чтобы начать новый куплет, а точнее сказать историю их дальнейшего будущего. Чертенок прекрасно чувствовал настрой некроманта и его внутреннее состояние, ведь они почти одно целое.

Искра на ветру. Смерти нет.
Отблеск на лице, странно жаркий свет
Тихий наговор – ворожу огонь
«Брат, сестру свою младшую не тронь…»
Всё, что было - не было, всё в огне сгорит
Пламя рыжей птицею к небу полетит
Имя моё прежнее здесь забудут пусть
Долог путь в Бессмертие. Я ещё вернусь…
Горечь на губах. Смерти нет.
В чём моя вина? Тишина в ответ
Не сверну с пути…Умирает вздох
Не спасёт меня ни судьба, ни бог
Всё, что было - не было, всё в огне сгорит
Пламя рыжей птицею к небу полетит
Имя моё прежнее здесь забудут пусть
Долог путь в Бессмертие. Я ещё вернусь…
Лёгкий ветра вздох
Только долгий путь
Искра на ветру
Горечь на губах
Смерти нет…

Мелодия продолжала литься, как ни в чем не бывало. Где-то под ними начинал оживать Стан, просыпались люди. Совсем медленно и лениво, будто нехотя. А люди продолжали сидеть и слушать историю о том, что ждет впереди одного незадачливого мага, решившего идти наперекор самой смерти. Они сидели так до самого утра, в полной тишине, разрываемой мелодией, и молчали. Чтобы не дай Бог не спугнуть или испортить ее. Уже буквально через несколько минут весь зал заполнится людьми и все пойдет по-старому. Некромант с вором исчезнут так же тихо, как и появились. Лютня опять вернется на свое прежнее место, будто и всегда там стояла. Но, больше в ней никто не прикоснется, не потому, что не было нужды, а потому, что так будет правильно. Они молча выйдут из мрачной канализации и снова увидят свет, все же жить в таких условиях как там практически нереально. Мимо пройдет уставший и еще сонный рыбак, сегодня обещали тихую воду и можно будет собрать неплохой улов. Где-то сзади раздавались крики чаек, норовящих украсть рыбу у того самого разнесчастного рыбака. Но, друзья уже этого не слышали.

***

День обещал быть долгим и достаточно нудным. Корабль, на котором они собирались добраться до грозового перевала – встал. Возникли какие-то проблемы с людьми. Над городом постепенно поднималось солнце и начало припекать. Дорога под ногами начинала плавиться, а когда отправка они до сих пор не знали. На удивление некромант был очень спокоен и собран, он был готов без споров подождать еще несколько часов, а потом просто сжечь капитана вместе с его шлюпкой. Вообще его очень интересовало, почему Грас выбрал именно это посудину, ведь в порту полным полно стоящих судов. Кайрон махнул рукой на вора, и ушел в сторону города, в надежде, что там будет легче. Стража его уже не волновала, ибо те, скорее всего давно за Станом и рыщут в поисках некроманта по всем ближайшим деревенькам. Сам же Дэвариус решил, не изощрятся и играть в прятки, а ходить у них прямо перед носом – это, пожалуй, лучшее для него прикрытие.

Плащ с капюшоном не столько спасали от жары, сколько уже действовали на нервы. Не было никакого намека на ветер, зато были зудящие вокруг да около люди, то и дело предлагающие купить местную продукцию. И он бы и купил, если бы большинство товара не оказалось дешевым хламом, который даже от мертвеца то не спасет, не говоря уж о демоне. Откуда то раздавались женские мужские крики, стража то и дело носилась по углам и все вынюхивала. Какие-то темные личности зажали какого-то несчастного в угол. Некромант не видел, что там происходит, да и не желал вмешиваться – ему своих проблем с горой хватает, а тут еще такое. Махнув рукой, он неспешным шагом отправился в порт. Судно должно быть уже готово к отплытию.

@темы: Ищущие легенду

---

Ищущие легенду (продолжение)

Краткое описание: Выжженные пустыни и утопающие в роскошной зелени острова, ломаные береговые линии и смертоносные морские чудовища. Удивительный мир, наполненный жизнью и магией. Но жизнь тесно переплетена со смертью, и идя рука об руку, они являются безграничной силой. И только один может совладать с ней, если не обречёт себя на гибель и не окажется слаб духом. Так гласит старая, почти забытая легенда.
Амбициозные планы Кайрона Дэвариуса казались почти исполнимы, когда в руках оказались Ключи Жизни от древней башни, в которой была заперта легендарная сила Старого бога. Но он даже предположить не мог, что судьба сведёт его с добродушным молодым наёмником, что был отправлен на поиски дерзкого воришки Ключей.

Оливковый:
Имя: Кайрон Девариус
Раса: человек
Класс: маг-некромант
Возраст: более пятидесяти лет, но на вид не старше двадцати пяти

Томас:
Имя: Дамьен
Раса: человек
Класс: воин (предположительно, берсерк)
Возраст: восемнадцать лет

Первый пост: Оливер.

Пещера уходила глубоко вниз в полную темноту. Каких-либо посторонних звуков не было слышно. Некромант неспешно, шаг за шагом спускался вниз по уступу, боясь, что лишний шаг станет концов и он, в конце концов, свернет себе шею. Вызвать огонь без магии было затруднительно, с собой не было даже спичек или масла. Пещера то сужалась, то снова разрасталась, заставляя высокого мага немного приседать, чтобы не ударится голой об неровные своды пещеры. Одно было ясно – источник становился ближе с каждым шагов, да и впереди забрезжил неясный свет и стали слышны неясные звуки, больше походящие на тяжелое дыхание и чавканье. Спустя десяток шагов Кайрон вышел в просторную и светлую пещеру с высокими сводами. Само помещение освещалось множеством факелов, торчащих из стен. То, что находилось в центре пещеры, вызвало в некроманте быстрый позыв убраться из этого места. По всему периметру пещеры по всем углам лежали обглоданные косточки и вещи, некогда бывших охотников и людей. Дэвариус закрыл нос рукой, стараясь сдержать эмоции и отвращение. Прямо посреди пещеры находилось существо, которое, судя по всему, и съело всех этих несчастных спутников. Нечто огромное, не достающее до потолка всего лишь полголовы, больше смахивающее на разжиревшую гусеницу с огромным животом, лежащим на полу, дергающимися руками, которые жестикулировали будто в экстазе. Глаза у создания были безумные, выпученные, будто вот-вот выпадут из орбит от давления. Оно что-то пыталось сказать, отчаянно шлепая полными губами. Маг решил, что, скорее всего это создание сделанное троллями для определённых целей, какой-нибудь несчастный. Создание, до этого момента не обращающее внимание на мага, внезапно обернулось к нему, резко подаваясь вперед всем телом, пытаясь схватить некроманта своими толстыми пальцами. Кайрон в ужасе отскочил назад к выходу, в любой момент готовый броситься бежать. К его счастью пещера оказалась очень просторной, а существо глупым. «Гусеница» упала на живот в метре от некроманта и дико закричала, пытаясь, вернуться на свое насиженное место. Маг стоял наготове, с отвращением разглядывая мерзкое создание, успевая отметить странную форму ушей у твари. Длинные и тонкие, такие он мог видеть только у эльфов, когда те приезжали с делегацией к графу. Жуткие мысли посетили голову Кайрона, но не успели превратиться в здравую мысль, потому, как со всех сторон, из всех щелей полезли маленькие тролли. Как и тот, который привел его сюда. Множество быстрых созданий, как по команде начало поднимать тело упавшей твари и ставить ее на место. Когда все было завершено, мелочь исчезла, так же быстро, как и появилась.

Передернув плечами, Кайрон сделал несколько шагов вдоль стенки, стараясь не приближаться в притихшей «гусенице». Источник был прямо под носом, и каким образом он попал в это, некромант знать не хотел. Он существа шли волны, гасящие магию, и его совершенно не интересует, кто додумался поставить ловушку в такое место. Сделав несколько новых шагов, Кайрон снял со стены один из факелов, выискивая, где можно развести костер. По всему помещению валялись вещи и одежды жертв, на счастье некроманта к ним можно прикасаться без особого омерзения. Некромант сделал четыре кучки с одеждой возле твари, стараясь обходить ее. Откинув плащ назад, он достал из маленькой сумки, висящей на его поясе небольшую бутылочку с искрящейся жидкостью. Присев у первой кучки со сложенной одеждой маг откупорил склянку с жидкостью, капая на одежду из бутылочки. Всего лишь по две капли на каждую кучку с одеждой. Проделав нужное, он поднес факел к каждой куче с одеждой по очереди. Тварь снова недовольно заводилась, пытаясь, дотянутся до некроманта. Кайрон отошел к стенке, выжидая.
Кучки начали постепенно загораться, превращаясь в небольшие костерки, но большого вреда твари не приносили. Через некоторое время пламя начало загораться сильней и странно искрится, разбрасывая свои угольки по всей пещере. Огонь разрастался, пока не стало ясно, что ему мало такого костра. Из первого костра стали появляться очертания человеческой руки, пытающейся схватиться хоть за что-то. Будто человек, вылезающий из ямы, из костра поднимался горящий человек, озираясь по сторонам, выглядывая пищу. На его пути попалась «гусеница». Человек сделал несколько шагов в ее сторону, падая на нее раскинув руки обнимая своим пламенем, растекаясь по ее телу. Тварь истошно закричала, дергая руками, стараясь, избавится от огня, но сильней разжигая его, помогая ему. Следом за первым пламенем выползли еще три, желая скорей попробовать пищу, обнимая «гусеницу», растекаясь по ее жирному телу адским огнем. Спустя каких-то полчаса все было закончено, только в пещере витал запах жареной плоти. От огня остался лишь маленький уголек, тихо тлеющий на останках ужина. Дэвариус оторвался от стенки, подходя к огоньку, присаживаясь на корточки, протягивая ладонь. Огонек радостно пополз по ладони некроманта, облизывая ее, укладываясь на нее, чтобы через мгновение погаснуть и остаться маленьким красным камешком на ладони мага. Убрав камешек в карман, некромант вернулся к останкам костей твари. Теперь от огромной туши остались лишь черные кости и пепелище. Осталась еще одна деталь. Обернувшись по сторонам, он нашел глазами какой-то тупой меч, очевидно несчастного крестьянина по несчастью попавшего на ужин. Взяв меч в руки, Кайрон подошел к костям, начиная ворошить пепелище мечом, выискивая нужную вещь. Железяка стукнулась обо что-то стеклянное, судя по звукам. Приподняв полы платья, маг встал ближе, ногой раскидывая черный пепел по сторонам. Маленькая блестящая штучка, точнее сказать амулет, полный освященной жидкости радостно поблескивал в свете пещеры. Поддернув амулет мечом, некромант поднес его к лицу, не смея взять его в руки. Мерзкая и неприятная для некроманта вещица, доставляющая множество проблем. Повертев ее на мече, Дэвариус кинул амулет об каменную стенку, наблюдая, как трескается стекло и священная жидкость расплескивается, превращаясь в обычную кислоту, с шипением впитывающуюся в поверхность пола, оставляя не нем зеленые ядовитые разводы.

- Вот ваши святые.

С презрением выкинув меч, маг прикрыл глаза, ожидая, когда черная пелена, окружившая его, падет, и силы вернутся в норму. Открыв глаза, он с интересом заметил, что его окружили маленькие тролли и выжидающе уставились на него. Конечно, он совсем забыл об этих маленьких преданных слугах, которые теперь полностью в его власти. Маленькие создания переминали с ноги на ногу, ожидая скорейших приказов. Внезапно, земля под его ногами началась сотрясаться, будто какой-то червяк роет себе прямо под ним себе проход. Все так же прекратилось, как и началось, за его руку кто-то дернул. Это оказался тот самый маленький тролль, который привел его в эту пещеру. Кайрон с удовольствием сжег бы этого мальца, но тот оказал ему хорошую услугу.

- Чужой, чужой…. Рядом…. Большой много…. Боится….

Выслушав тролля, маг мало, что понял. Скорее всего, где-то появились чужаки или путешественники, но не особо ясно. Это могут быть и охотники за головами, самая неприятная новость, если это так. Пелена до сих пор не спала с мага, окружая его черной аурой. Силы при нем, но он и так слишком много времени уделили своей маленькой проблемке.

- Убить всех. Чтобы ничего не осталось, и выведи меня отсюда.

Существа с благоговением уставились на некроманта, внимая словам. После отдачи приказов, все тролли быстро расползлись по щелям, исчезая в полутьме пещеры. Маленький тролль схватил мага за подол платья, утягивая за собой, в противоположную сторону от входа. Ужасный гул и вой снова раздались где-то под ногами некроманта, а спустя несколько секунда земля в двух метрах от него разверзлась, выпуская еще одну личинку, но подвижнее, чем та, которую он убил. У этой то же были бешеные глаза, толстые ручки и огромный живот, но передвигалась она с большой скоростью, прямо к выходу, из которого он сюда пришел. Дэвариус громко рассмеялся, представляя лица несчастных путников.

Дорога к выходу не заняла много времени. Тролль уверенно вывел его к выходу из пещеры. Этот выход находился в пяти метрах от первого входа. Некромант заметил у него запряженных лошадей, ждущих хозяев. Подойдя к одной из них, он ласково погладил ту по гриве, отмечая, что, наверняка, у той прекрасный хозяин. Красивая и статная, интересно какой ее хозяин? Впрочем, не важно. Погладив животное по боку, он подошел к другим животным, расстегивая их поводья, пуская галопом по лесу. Если, их хозяева выживут, ему не к чему будут лишние проблемы. Вернувшись в красавице-лошади, он без труда оседлал ее. Тролль так же продолжал ждать на месте. Кайрон махнув ему рукой в сторону отпуская дальше. Сомнительно, что он вернется когда-нибудь сюда снова. Теперь его путь лежал через Рыбацкий стан, а там два дня и граница видна. В Пиратской бухте у него назначена встреча с информатором, но маг и не надеется, что тот скажет ему что-то умное. Но, встреча не займет более часа. Подстегнув лошадь, он уверенно поскакал вперед.

***

Все оказалось немного проще, и через четыре часа он был уже у выхода из Западного леса. Прямо у входа должна была находиться таверна «Мертвый рыцарь», если она еще стоит на месте. А, она стоит в любом случае, коли ее хозяин демон. Погладив лошадь по голове и привязав он подошел к таверне.

Старое покосившееся здание, с черновой вывеской, на которой то и название прочесть уже не удастся. Многие доски этого заведения окончательно прогнили и ступать надо осторожно, чтобы не провалиться. Дверь таверны со скрипом открылась, открывая взору не такое большое, но вполне себе уютное помещение, хотя снаружи и не скажешь. Убранные столы и стулья, даже занавески имеются. Магия не всегда плохо, думается, глядя на это дело. У стойки, неспешно протирая ее и что-то записывая, стоял высокий мужчина, с легкой сединой на висках. Подойдя к хозяину Кайрон сразу уточнил, что ничего покупать и продавать он не собирается, ему нужна только кровать и хороший ужин, плату он предоставит. Хозяин, судя по его лицу, был весьма доволен таким посетителем. Не так часто ему попадаются разумные существа. Желтые глаза с вертикальным зрачком довольно прищурились, приглашая пройти в комнату. Проводив гостя в свой номер, хозяин сообщил, что ужин будет через три часа, если тот пожелает. Оставшись один, маг разжег костер, сразу вызывая Хали и Нави. Здесь ему ничего не будет, даже сама инквизиция не сунется в это место. Чертята появились сразу, не заставляя себя ждать.

- Хали, ты отправишься назад по пути. Мне нужно знать, что стало с теми людьми. Если они выжили, и если идут за мной меня сразу сообщить. В контакт не вступать, не подходить близко. Нави, приготовь мне ванную и чистую одежду.

Отдав приказы Дэвариус, наконец, мог расслабиться и погрузится в тяжелые мысли. Он до сих пор ясно не представляет, что будет делать, когда доберется до границы. Есть вариант, направится к магистрам, но там его напичкают молниями под самую завязку, только он появится у порога. Не стоит сбрасывать со счетом и Белиата, с его собачками. Лорд не спустит эту выходку просто так ему с рук. Пройдясь по помещению, маг скинул с себя плащ, который тут же был стащен Нави и унесет в неизвестную сторону.

Теплая ванная помогла быстро расслабиться, но мысли в нужное русло так и не вернула. Он едва не отключился, все же проведенные часы в лесу и на коне дают о себе знать. Хали вернется не скоро, не более через несколько часов, так что у него есть время выспаться.

Очнулся некромант через четыре часа, полностью выпав из реальности. Прямо у его кровати на полу сидел Нави, выжидая, когда хозяин проснется.

- Нави еще не вернулся?

Получив отрицательный ответ, Кайрон встал с кровати и стал одеваться. Платье он сменил на удобные брюки, и высокие сапоги, но не отказался от белой рубашки. Если чертенок еще не вернулся, значит, есть новости. Поймать его не поймают, а если и так, то ничего выведать не сумеют. Хали и Нави особые существа, созданные им и подчиняющиеся только ему. Они верней и честней любого пса и зверя. Внизу его ждал накрытый стол с поданным уже завтраком. Через мутные окна таверны была видна лишь бледная пелена, и маг доверился своим инстинктам. Уже сидя за обеденным столом и неспешно поглощая пищу, он понял, что таких моментов скоро будет еще меньше. Дэвариус понятия не имел, сколько продлится его путешествие и закончится ли оно вообще. Его мысли прервал тихий скрип входной двери, из-за которой показалась мордочка чертенка. Судя по его внешнему виду, дорога была интересная. Весь вымазанный в грязи, листьях, но поспешно хромал к хозяину, спеша передать информацию. Кайрон опустился рядом с Нави, убирая волосы назад, чтобы мелкий мог прошептать что-то на ухо. Маг задумчиво встал и постучал пальцами по столу. Хозяин таверны с волнением посмотрел на него, но некромант успокоился его, поднимая открытую ладонь в его сторону. Хозяин вернутся к своим делам.

- Молодец.

Погладив чертенка по холке, он достал из кармана маленький голубой камешек, и кинул его чертенку. На, что получил довольный возглас Нави и недовольный Хали, который то же захотел себе награду, начиная отбирать ее у брата. Таким образом, он спорили несколько минут, пока Дэвариус не приказал вести себя тише, на что, послушные чертята ответили кивком и запрыгнули в ближайший камин с огнем и исчезли. Усевшись обратно на свое место, маг вернулся в своей трапезе, попутно предупреждая, что у них буду гости. Правда он не знает их точное количество. Хозяин довольно закивал, начиная все приготовления к большому празднику. Постепенно, как по волшебству стол стал больше, стульев то же. Постепенно появлялось больше столовых приборов и убранств. Маг не знает, как обернется их встреча с гостями, но и драться сейчас ему не выгодно, не в таком месте. Если это тупоголовые варвары будет сложней. Кайрон никогда не любил тупоголовых мечников и варваров.

______________________________________________________________________________

Наливающийся силой звук становился всё отчётливее, принося с собою панику в сердца наёмников, застывших в молчаливом ожидании. Никто не двигался, даже дышать перестали, словно это могло им помочь в ожидании надвигающейся бури. Бам-бам-бам. Всё громче и громче. Бам-бам-бам. Вторило эхо, отражающееся от стен пещеры, куда они угодили, и не было уже времени костерить Орфина, что мог попасть в одну из ловушек беглого некроманта. Дрожь волнами проходила по земле, словно нечто громадное делало тяжёлые шаги, неказисто ворочаясь в недрах бесконечного туннеля. И лишь оборотень с расширенными от страха и нетерпения зрачками видел как в глубине, из самого чрева к ним приближались маленькие фигурки. Невысокие, испещрённые бородавками и рытвинами, с жёсткими клочками волос на отвратительных большеносых лицах.

- Эишир, огонь! - доставая из-за пояса небольшой кинжал, рявкнул Орфин. - Давай же, сукин ты сын!

Времени на сложные заклинания не было, оно уходило с каждым словом возбуждённого началом битвы оборотня, просачиваясь сквозь пальцы и лишая надежды. Щелчки и короткие магические всполохи точками осветили людей, и бледные напряжённые лица казались мраморными масками застывших фигур. Никто не смел шевельнуться. За непрекращающимся гулом пронзительным воем раздался нечеловеческий крик, заставивший зажмуриться, согнуться и лишь нечеловеческая воля выдержала желание выпустить из рук оружие и закрыть ладонями уши. Барабанные перепонки вот-вот лопнут, как и глаза, и казалось, что кровь просачивалась между закрытыми веками. Бешеный ритм дикой ярости рванул неудержимым потоком на горстку охотников на удачу, одной черной безобразной массой хлынув из множества невидных наёмникам туннелей и щелей. Нескладные фигурки не боялись магического огня, что полыхнул яркой стеной, слушаясь Эишира, пришедшего в себя первым. Мужчина сосредоточенно плёл сеть заклинаний, нашёптывая беззвучные слова, что обращались в сгустки живого ярко-красного пламени, искорками пробегая по пальцам. Его глаза, наполненные бесстрастным уничтожением появившегося противника, лишённые эмоций, были сходи с глазами демонов, что призывали некроманты, стараясь увеличить свою силу. Ему не нужно было оружие, он не нуждался в долгой подготовке, все навыки рассчитаны лишь на немедленный результат атаки и контратаки, и лишь мерцающие звёздочки вокруг пояса говорили о предусмотренной защите.

Послушный жестам Эишира огонь плясал вокруг наёмников, оттесняя первую волну троллей, что бросались с безумством на преграду, замахиваясь неотёсанными сучковатыми дубинами и тяжёлыми костяными топорами. Сумятица заставила замереть однородную массу, и лишь дрожь пробегала и лёгкий непонимающий ропот на каком-то простом, но неясном языке. Маленькие существа остановились, отступая и теснясь к задним рядам, глядя, как с шипением и в муках корчились собратья, как пламя слизывало кожу, обнажая тёмные мышцы и заставляя вдуваться волдырями. И без того провонявший сыростью воздух наполнился смрадом обгорелых тел и спалённых волос, чад потянулся вверх к потолку, утопая во тьме. Постепенно отступая, шаг за шагом, наёмники двинулись назад, оглядываясь по сторонам, готовые убить первого прорвавшего их маленькую защиту. Эту битву они могли проиграть даже не начав, слишком большое количество, слишком плохое освящение. Рема выпустила первую стрелу, и не глядя на результат скупым и быстрым движением вытащила вторую, чтобы тут же приложить к тетиве. Вскинув лук на изготовку, она приметила ещё одну цель, спуская смертоносную стрелу в недолгий полёт. Скольких она успела убить? Четверых? Может, пятерых. А они всё ещё двигались назад, плутая в кромешной тьме, не имея шанса выбраться из этой ловушки. Орфин рычал, его худое тело сводило судорогой, он дёргался, болезненно морщась и пригибаясь. В том жидком свете, что оставляло магическое пламя Дамьен видел как удлиняются руки, узловатые пальцы становятся более полными, мясистыми, но с длинными острыми когтями дикого животного. Безобразное лицо с вечной ухмылочкой вытягивается, рот открыт в безмолвном крике боли, и вот теперь вместо человеческой головы была морда волка с горящими в безумии глазами. То, что часто являлось выдумкой среди крестьян, стояло перед юношей, разрывая когтями грудь, отбрасывая ошмётки кожи, где через раны пробивалась слипшаяся шерсть животного. Дурной полуоборотень, взбешённый, агрессивный, неуправляемый. Но никто словно не замечал этого преображения, даже девушка не дрогнула, когда перед ней взметнулась массивная рука чудовища. И казалось, что ещё немного, и вот она, надежда.

Массивный камень попал магу в висок. Секундное замешательство, и заклинание лопается подобно мыльному пузырю. Огненная преграда стихает столь быстро, как и появилась, и маленькие цепкие ручёнки потянулись к застывшему скрюченному магу. Лицо мужчины было залито кровью, металлический запах примешался с удушливым дымом, сквозь прижатые к глазам ладони просачивались тёмные струйки. Глухой стон сорвался с окровавленных губ, когда тяжёлая дубина проломила череп Эишара, с чавкающим звуком впиваясь сучьями в мозг. Бездыханное тело грузно упало на каменный пол пещеры, и тут же было погребено под десятками ног налетевших троллей. Несколько особей присели рядом с мужчиной, отрывая пальцы и тут же вгрызаясь в шею, захлёбываясь от жадности тёплой кровью.

Бранхильд, не тратя сил, скупо и точно рубил приближающихся к нему троллей, на его лице красовались царапины и брызги чужой крови, а старая пластина уже потеряла первоначальный цвет, обагрившись. Шаг назад, стараясь прикрыть спину стеной, не дать себя загнать в угол, увернуться от метящей в голову дубины, парировать и перерубить. Вокруг него лежали убитые маленькие тела, лишённые рук и половины головы. Старый солдат выживал и не в таких ситуациях, и это было для него сущей скукой. Юркие, но неумелые, тролли лезли вперёд, подставляясь под лезвие меча, падали под ноги прибывающим собратьям, сбивая тех. И лишь одно беспокоило наёмника. Он смотрел на то, как девушка, прячась за спиной широкоплечего паренька, выпускает раз за разом стрелы, то и дело пуская их подобно копьям в руке, вонзая в маленькие щёлочки глаз тварей. А где-то в нескольких метрах, вцепившись в жирное склизкое тело огромной личинки, терзая своими грязными когтями, Орфин удерживал то,что могло значительно осложнить битву наёмникам. Именно для подобного Бранхильд терпел недалёкого и агрессивного оборотня. И в этот раз Бранхильд в нём не разочаровался.

Но густой поток троллей всё прибывал, волнами наплывая на постепенно отступающих и ослабевающих противников, и лишь радостный вой Орфина будоражил существ. Раз за разом широкий клинок рубил маленькие тела, ломая хрупкие кости и прижимая к земле. Старые доспехи частично защищали голень, грудь и предплечья, но левое колено саднило от удара дубинкой, в глазах расплывались цветные круги, и во рту стойкий кровавый привкус. Онемевшие от напряжения пальцы крепко держали рукоять тяжёлого двуручного меча, но Дамьен чувствовал, как силы покидают с каждым размашистым движением. Не мог он и сдаться, позади была Рема, выпуская последние стрелы и откидывая непригодный лук прочь, теперь её ладонь сжимала длинный кинжал, которым в тот же миг воспользовалась. Их окружали бесчисленное число кишащих одинаковых тел, в полной мгле сложно было различить кто где, и оставалось рубить наугад, каждый раз победно осознавая, что клинок достиг цели, с хрустом проламывая плоскую голову. На губах был вкус и своей крови, и чужой, отвратительной, вязкой, от неё всё воняло вокруг, сбивая дыхание. И казалось бы, что победа рядом, но сильный удар под колени заставил юношу потерять равновесие и упасть. Но рукоять меча он так и не выпустил, пусть пальцы и скользили по промоченной потом коже. Каменная крошка впилась в кожу, неприятно царапаясь, пыль забилась в нос и горло, а перед глазами множество босых ног, и казалось, что сейчас они разом накинуться его терзать. Пальцы хватали волосы и железные пластины, скользили по нагруднику и поножам, чьи-то зубы впились в левую ладонь, от чего Дамьен не сдержал крик боли и отчаяния. Это было его первое задание, это было место его смерти. Бесславной кончиной, и ему оставалось лишь смириться с поражением. Зажмурившись, юноша постарался приподняться, снова встать на ноги, но его удерживали, прижимали к земле. Множество ртов грызло грубую куртку под старыми доспехами, кровь вперемешку с потом заливала лицо, лёгкие обдавало жаром. А где-то в глубине души тугим комком скапливалась нечеловеческая ярость, нарастая и растекаясь по венам неугасаемым пламенем, будоража мысли и пробуждая всю скопившуюся злобу.

Далёкий крик паренька заставил отвлечься от резни, немного замешкавшись, Бранхильд бросил оценивающий взгляд туда, где должен был находиться Дамьен. Вместе с ним и Рема, но более не было слышно тетивы, значит в ход она пустила кинжал, и оставалось надеяться, что она выживет. Терять её он не желал, ведь не часто в длительных походах одиночество скрашивала красивая женщина, а с этой ролью девушка справлялась так же хорошо, как точно спускала с тетивы стрелы. Смертоносная и лукавая, Рема была той ещё чертовкой, но терять её всё же жаль. Из пятерых уже сгинуло двое, зелёный мальчишка хоть успел кого-то убить? Не важно. Нужно было выбраться быстрее, чем всё заполонят тролли и их более крупные собраться, подминающие под своих неповоротливых тварей. Их гулкие шаги наёмник слышал столь же отчётливо, как биение сердца, старого, но крепкого. Орфин стих, возможно, так же сдох, подобно собаке, но зато в бою. Остался он один.

Рука болела, напряжение пробегало по мышцам, заставляя кривиться от боли, шаги с каждым разом давались всё труднее. Но выхода так и не было видно. Одна промозглая тьма и жаждущие разорвать на куски твари. Отчаяние нахлынуло столь неожиданно, как удар чего-то тяжёлого в грудь. Сбив дыхание, заставив задохнуться и удивлённо всмотреться в окружающую тьму. Интересно, что бы он хотел сделать перед смертью?

Тонкий девичий крик, полный ужаса и боли пронзил кишащую пещеру. Видевшая как упал, словно подкошенный, парень, и оставшаяся один на один с существами, Рема била молниеносно, не выжидая и не вглядываясь куда попадёт её удар. Била и тут же ускользала, меняя своё положение, оставляя раненого или убитого тролля. По её пальцам стекала кровь, она слышала далёкое рычание оборотня, крик Дамьена, но не могла понять что произошло с Бранхильдом. Надежды у неё не было, пропала сразу после смерти мага, когда в последних отблесках она видела поедающих его труп троллей. Тошнота подкатывала тугим комом каждый раз, когда эта картина вставала перед глазами. И снова ей приходилось наносить удары, продлевая жизнь. Сумятицу среди маленьких тварей она осознала не сразу, но они быстро отходили от неё, словно освобождая место для чего-то. Нечто грузное и большое приближалось к Реме. Скорость была большая, уже вот-вот, и оно собьёт её, затопчет так же, как тех, кто не успел убраться прочь. Девушка лишь зажмурила глаза и...

Слизь брызнула в разные стороны, словно вода из переполненного бычьего пузыря. Вонзившийся в грудь клинок был вогнан с нечеловеческой силой, и теперь эта сила давила на рукоять, заставляя тупую кромку лезвия разрывать кожу гусинецеобразной твари, что вопила и металась. Внутренности с чавканьем вывалились из распоротой раны, но всё ещё живое существо, пыталось из последних сил схватить убийцу. Короткий взмах, и отрубленная ручонка отлетела в сторону. В оборванном плаще, израненный и покрытый кровью вперемешку со слизью стоял Дамьен. То нечеловеческое безумство, что маской застыло на его лице, мало походило на выражение Орфина, это было что-то одержимое, неконтролируемое, высвобожденное из заточения. Некогда ослабший наёмник с новой силой пробивал себе путь, не глядя по сторонам, не замечая ничего. Искры, что выбивала сталь, скользившая по каменным сводам, скудно освещали покрытые грязью доспехи. Прихрамывая, обливаясь потом, юноша видел вокруг себя врагов, раз за разом вздымая двуручник для нового удара.

- Сзади! - Рема нашла в себе силы крикнуть, подавшись вперёд.

Резкий поворот, и клинок так легко вошёл в кость черепа, косо разделив прекрасное лицо девушки с застывшим непониманием и ужасом. Тело осело на землю, безвольное и мёртвое. Кинжал со звоном упал рядом, оставшись со своей хозяйкой верным товарищем.

Орфин очнулся не столь скоро, как мог предположить. Сброшенный какой-то тварью в самый дальний угол, он потерял сознание, и сейчас смутные отголоски пробуждали его. Мотая головой, морщась и не имея возможности что-то сказать, издавая лишь хриплый рык, оборотень огляделся. Он был цел, легко ранен, но дальше, где были его товарищи что-то творилось. Тролли насаждали первые ряды, что были у свободного пяточка, но те не торопились бросаться в бой, растеряв всё своё мужество. Не слышно Ремы, не было видно Бранхильда. А тот сосунок скорее всего был убит следом за магом. Самое время убраться, найти иной выход и спасти свою шкуру, гиблое дело оставаться здесь. Старый вояка поступил бы точно так же, будь он жив. Но любопытство заставило Орфина приглядеться, узнать в смутных чертах единственного выжившего, что не замечая ран, рубил всех, кто попадался. Дикий рык ненависти вырвался из горла оборотня, стоило его взгляду коснуться безжизненного тела девушки. Чуть дальше лежал пронзённый, но ещё живой Бранхильд, сжимающий свой меч. Его левой руки не было, она сгинула в куче убитых тварей, и лужица крови постепенно разливалась под старым солдатом. Благоразумие и самосохранение оказались дороже долга и дружбы, и Орфин бросился бежать прочь, трусливо ругаясь на безумную выходку некогда товарища. Ведь с самого начала эта история с артефактом показалась ему дурной.

Казалось, что лёгкие иссушены, там не осталось воздуха, и он больше не попадёт туда. Сожжены, и теперь там лишь пустота. Но он был жив, хоть боль пронзила тело, а судорога сводила мышцы. Минутное помрачение, которое нахлынуло на него, Дамьен не помнил, он не знал как удалось сбить с себя насевших троллей, как он смог кого-то убить в какой-то неудержимой и слепой ярости. он находился в темноте, одинокий и измученный. Хотелось пить, но кроме крови, что запеклась на его щеках и доспехах, от которой слиплись короткие пряди волос, ничего не было. Пошарив ладонью в поиске меча, он наткнулся на что-то странное. Полукруглое, неясное на ощупь. И в первых лучах рассвета он с ужасом глядел на половинку головы, угадывая в ней Рему. Её тело ничком лежало недалеко, скопившаяся под ней кровь постепенно впиталась в камень и пыль, и часть мозга вывалилось наружу.

Быстро поднявшись, одёргивая руки и кружась на месте, парень видел множество изуродованных тел тварей, что напали на них. Маленьких и безобидных при свете дня, жалких и ничтожных. Его меч лежал рядом, покрытый новыми зазубринами и царапинами, заляпанный запёкшейся кровью. Поодаль был и Бранхильд, не столь давно умерший, не дожив пол часа до рассвета. И тот выход, что они искали оказался в пяти метрах позади. Боги жестоко посмеялись над ними. Схватив рукоять двуручника и бросившись прочь, Дамьен добежал до первых кустов, упав на колени и высвобождая желудок от желчи, что подкатывала к горлу. Ему казалось, что его до сих пор окутывает та нестерпимая вонь, а призраки товарищей стояли позади, я презрением глядя на своего убийцу. Они что-то говорили, указывали, звали, а он с каждым разом чувствовал, что крови становилось больше, и теперь она окрашивала пожухлую траву в столь идущий ей цвет. Сознание покинуло его раньше, чем он смог понять, что их лошадей нет.

Сколько он так пролежал, Дамьен не знал. Очнувшись, он провёл языком по сухим губам, и тут же сплюнул неприятный привкус. Его Ветерка не было, как и прочих коней. Взяли разбойники? Нет, это был кто-то другой. А может, они сами бросились прочь, учуяв столько троллей? Уже не было важно, и тяжело поднявшись, юноша опёрся на свой меч, стараясь рассуждать здраво. Он был вымотан и ранен, у него не было карты и еды. Но оставаться здесь он попросту не мог. Его путь лежал дальше по дороге, но сколько это займёт времени, пока кто-нибудь не решит поживиться на нём, неизвестно. Его бог отвернулся от него, более не даруя свою благосклонность. Первые шаги были весьма тяжелы, колено нещадно болело, раны на боку, руках и на затылке саднили, всё ещё тошнило. Пустой желудок выворачивало, но больше в нём ничего не находилось, а жажда мучила изнутри, терзая сознание. Но он упрямо брёл вперёд. Хромая и всякий раз придерживаясь ближних к дороге кривых стволов деревьев. Солнце клонилось к закату. Последние дни пролетали совершенно незаметно, и скорее это был один, но весьма долгий. Как и жизнь. Она с солнцем начинается и заканчивается с закатом.

Пейзаж не менялся, да и смотреть на него не было сил, все мольбы, что глухим голосом произносил наёмник, были направленны одному богу, но тот не пожелал откликнуться, даруя человеку своё благословение. Жидкие кустарники и вялая трава, корни, в которых предательски запутывались ноги, и не раз Дамьен падал, проваливаясь в пустоту обморока. Вскоре окружение стало меняться, и дорога привела его к таверне, но название в силу некоторых особенностей обучения крестьянских детей, юноша прочитать не мог. Но зато он видел своего Ветерка. Тот стоял привязанным к коновязи у входа, переминаясь с ноги на ногу, целый и даже покормленный. Та небольшая радость, что наполнила сердце наёмника, заставила отступить боль и слабость, но притупила осторожность. Подойдя к своему верному товарищу, дрожащими грязными, испачканными в крови пальцами, Дамьен потянулся к морде Ветерка, нашёптывая ласковые слова. Но конь возмущённо мотнул головой, нервно фыркая и переминаясь с ноги на ногу, лишь поводья не давали ему сорваться и отойти. Смрад, что окутал парня, не давал животному принять его как хозяина, и, громко заржав, попытался вздыбиться.

- Потроха Унгорда, успокойся, глупая скотина! - беззлобно, с досадой рявкнул парень, отступая от нервного Ветерка. Бархатные ноздри широко раздувались, губы подрагивали. - И почему Святые боги не наделили тебя речью, я бы тогда узнал, что за сын шлюхи увёл тебя.

Сплюнув и саданув кулаком по деревяшке, юноша повернулся к двери и вошёл в тёплое помещение, чувствуя, как истома наслаждения разливается по телу. Он действительно ужасно устал, тело вновь заныло, мышцы словно свинцовые и каждый жест причинял неимоверную боль, с которой тяжело было мириться. Рука машинально скользнула к поясу, где в потаённом кармашке хранились его скудные сбережения. Интересно, что мог подумать о нём хозяин?

______________________________________________________________________________

Входная дверь таверны протяжно скрипнула. Картина, представшая пред магом, напомнила неудачную карикатуру о грязном воине, вернувшемся с войны или из путешествия. Не такого высокого роста, как предполагал некромант. В каких-то старых грязных доспехах, на которых даже семейного герба не видно, ибо тот, скорее всего, стерся от времени. Весь глиняных комьях, грязи и листьях, как маленький поросенок. Кайрон выдохнул воздух из груди, стараясь не дышать носом. Запах от горе-воителя тоже был не самый живописный. По честному, маг ждал армию суровых военных мужей, облаченных в латы, вместо этого у порога весь в дерьме и грязи стоит какой-то юнец у которого, скорее всего и молоко на губах не обсохло. Трапеза была безнадежно испорчена, хорошее настроение улетучилось, вместо него появился затхлый запах крови и смрада. Откинувшись на стуле, он положил обеденный нож на стол, призывая слуг. Воитель похоже не особо понимал, что происходит вокруг него, тупым взглядом уставившись на некроманта.

- Нави. Пойдешь проверить, вдруг кто-то еще выжил.

Чертенок быстро принял указания, убегая исполнять приказы. В звенящей пустоте таверны раздался грохот падающего тела. Дэвариус даже утруждать себя не стал, чтобы проверить жив ли упавший наземь воин или уже мертв. Откровенно говоря и до того паршивое настроение скатилось абсолютно отвратительного. Маг поднялся со стула, окончательно прерывая неудавшуюся трапезу, поднимаясь на второй этаж, в свою комнату, начиная собирать немногочисленные пожитки. Сбор занял не более получаса, тем более, что из вещей только сумка со склянками и рунами. Посохом он не пользуется, оставив эту забаву для стихийных магов. Собравшись, Кайрон, оглянулся на выход из комнаты, вспоминая, что внизу лежит небольшая посылка из лесу. Спустившись назад, на первый этаж, некромант носком сапога пнул тело, на что, то недовольно что-то хрюкнуло и снова отключилось. Жестом, подозвав Хали, Дэвариус приказал маленькому чертенку тащить воина на верхний этаж, в его комнату. Хозяин таверны, лишь молчаливо наблюдал за необычной картиной. Не мог, же некромант сказать ему, что он не убивает бессознательных идиотов.

Хали, обрадовавшись новому заданию, с радостью уцепился бессознательному воину в волосы и потащил. Не смотря на небольшой рост и хрупкое телосложение, Дэвариус позаботился, чтобы Хали и Нави могли позаботиться о себе, если попадутся в ловушку. Эти двое стоили целого полка хороших человеческих воинов. Отвлекшись от мыслей, маг успел заметить только, как исчезают ноги в верхнем проеме второго этажа. Он поспешил за ними, уже заходя в комнату отдавая, приказал снять с горе-воителя меч и доспехи. Теперь спящее тело спокойно лежало на бывшей кровати некроманта и спало без задних ног. Кайрон не стал тратить время на его разглядывание, ибо тот больше походил на большую свинью, всю в грязи и крови. Сомнительно, что они когда-нибудь еще встретятся, в если и встретятся, то не узнают друг друга. Приказав Хали исчезнуть, накинув на плечи плащ, он направился к хозяину заведения. Тот ждал у стойки, по-прежнему записывая что-то в свой блокнотик.

- Когда он проснется, накорми его и пусть проваливает.

Некромант выложил перед хозяином таверны десяток цветных камушков, таких же каким он наградил Нави в последний раз. Глаза хозяина заведения загорелись желтым светом при виде камушков. Синие, черные, красные, зеленые. Для человека они ничего не значат, всего лишь души элементов. Такие может сделать любой уважающий себя маг, они остаются после уничтожения элементов. Оставив пригоршню душ хозяину, Дэвариус вышел из таверны.

Ночь полностью вступила в свои права, оставив от тяжелого дня лишь кровавые разводы на западе. Туда, куда ведет его нелегкий путь. С самого первого мига Дэвариус понимал, на что он подписывался. Каждый день и ночь, проведенные у пути может стать для него последней. С такой ношей это не удивительно. Ключик, висящий на груди некроманта, звякнул, будто прочитав его невеселые мысли. Молодой месяц взошел на свое законное место, ярко освещая некроманту неблизкую дорогу до Стана. У входа в таверну его по-прежнему ждала привязанная чужая лошадь. Погладив ее по боку, он с небольшим сожалением оставил ее на прежнем месте. Теперь конь ему ни к чему. Хотя, при таком хозяине, лошадке будет лучше с некромантом, как не крути. Путь пешком он преодолеет за три дня, как раз ко времени встречи с информатором, если понадобится, в Стане он купит новую лошадь, на его счастье семейное наследство очень полезная вещь.

***

Ночь прошла на удивление мирно и тихо. Месяц ярко освещал дорогу, не давая путнику заплутать в лесу. Зверей и птиц так же не было видно, что одновременно радовал и пугало мага. Возможно, что это его небольшая стычка в пещере распугала зверье и нежить, с другой стороны это могло быть, что угодно. Только единожды, через час пути, ему на встречу попался дикий волк. Уже, приготовившись обороняться, Дэвариус был весьма удивлен, когда тот просто убежал обратно в лес. Такие существа не ходят поодиночке и рядом, наверняка, должна быть крупная стая. Но, ответом для мага стала полная тишина леса и молчание луны. Никакого шороха или лишнего звука, будто лес умер. Остальная часть пути прошла спокойно и на дороге никто не попадался.

Днем он дошел до перекрестка, и дорога пошла веселей. На пути то и дело попадались торговцы и обозы с товарами. Болтливые торговцы с радостью оказывали некроманту компанию, рассказывая, что творится в мире. Ему даже попался торговец, который был на Севере и видел тамошнего короля. Торговец в красках описывал их быт и жизнь, не забывая, постоянно твердить, как там холодно и снежно. Снежная страна – далекая и дикая страна для большинства жителей. Лишь редким торговца и путникам удается попасть туда. Из-за опасных штормов у берегов Севера и дикой местности не каждый рискнет ступить на чужую землю. Говорят там очень красиво по ночам, а в Летние ночи все небо застилает золотое сияние, длящееся на протяжении трех дней. Именно на протяжении этого времени, по всей стране проходят снежные игры. Особый вид забав, которые проводят только на Севере. Кайрон точно не помнит, в чем заключается их суть, вроде как необходимо поймать определенный вид животного не убив его. Однажды маг видел привезенного снежного волка, размером с взрослую корову. Если у них все животные таких размеров, то, как же они их ловят?

Другой крестьянин везший товары к Западной границе рассказал, что в Олдбурге творится что-то несусветное. Лорд будто с цепи сорвался, натаскивает адептов ловить всех, кто кажется подозрительным. Теперь даже самые близкие подданные его Святейшества боятся Белиата как огня, стараясь избегать его. Дэвариуса здорово рассмешили данные новости. Ведь, он то знает в чем суть дела. Позже на пути повстречались Красные барды, направляющиеся на ярмарку Мира к самим эльфам. Говорят, это будет интересное зрелище, ведь проходит она лишь раз в десяток лет и такое чудо, ли сами эльфы принимают гостей в своем доме. Чудные и пугливые создания, но иногда слишком высокомерные. Не, все, конечно.

Ближе к вечеру Дэвариус сделал небольшой привал у ближайшего озера. К завтрашнему утру он уже будет на месте. Сняв плащ, он уселся под вековым дубом, наблюдая, как очередная ночь сменяет день на своем посту. Озерная вода искрилась сотнями желтых и красных бриллиантов. Не знай свойств воды и ее возможностей, Кайрон бы не поверил, что это иллюзия и наверняка, жадность у него взяла бы свое. Пощупать, потрогать, и убедится в своих ощущениях. От созерцания природы его отвлек шорох позади. Повернувшись назад, маг увидел своего чертенка. Тот был весь вымазан в грязи, как порося. И где они только берут эти грязь? Приманив существо к себе, некромант попытался хоть как то почистить Нави. Вытерев сырой тряпкой лицо чертенка, он посмотрел на него, и ему показалось, что глаза существа вновь стали небесно-голубого цвета, как и прежде. Всего лишь на миг и они снова стали желтыми. Отмахнув ненужные мысли Дэвариус выжидающе уставился на Нави, готовясь слушать рассказ.

Из его слов он понял, что не один воин остался в живых. От тел, в пещере ничего не осталось, только косточки и одежда с личными вещами. Нави сказал, что видел странного мужчину всего в крови и без руки, но не подошел к нему. Тот шел, ели передвигая ногами, и вот-вот упадет, по его следами шло слишком много троллей. Второй, как высказался черт, отвратительно пах и был похож на животное, как на раненую собаку. Некромант еще раз порадовался, что наделил этих созданий чистым зрением, и они видят скрытые сущности людей без проблем. Возможно, это был двойник или оборотень. Самое главное, чтобы он не направился по его следу. Встав с земли, Кайрон начал собираться, ему совсем не нравилось, что по его следу идет какая-то псина. В городе он быстро затеряется и есть возможность, что его потеряют. Накинув на себя плащ он указал чертенку на себя. Тот радостно подскочил, удобнее цепляясь за пояс некроманта. В данный момент Дэвариус не способен отослать его назад, ему необходим камин с огнем. Запахнув плащ, он направился по своему пути. На его счастье чертенок ничего не весил и молчал, лишь изредка высовывая любопытную голову из-под плаща.

- Как, только почувствуешь тех чужаков, дай мне знать.

***

Рыбацкий стан встретил его шумным гомоном и веселой речью. Еще бы не вездесущий рыбный запах, и этот город был идеальным, но это ему только на руку. Мимо некроманта то и дело проносились люди, по-деловому распихивая всех тех, кто попадется под руку. Торговцы как всегда старались продать свои товары, но магу сейчас было не до этого. Он вполне может остаться здесь на несколько дней, чтобы пополнить запасы и купить необходимые вещи для путешествия. У него еще есть пара часов до встречи, и он вполне успеет расположиться в ближайшей таверне.

Пивная Седой бороды это явно не то место, котором мечтал Дэвариус. Дикий хохот со всех сторон, запах хмеля и сомнительные личности, странно поглядывающие на мага. Быстро расплатившись с хозяином, он поспешил к себе в номер, чтобы хоть как-то успокоить свои нервы. Номер оказался не самым лучшим, но и не самым хорошим, естественно без камина. Кровать на одну персону, стол со стулом, шкаф и какой-то тошнотворный ковер, висящий на стене. Маг не сразу понял, что на нем вышито, а разглядев лучше, решил не вдаваться в детали, и пожелал автору дальнейшей удачи в изучении камасутры. Довольный свободой, Нави только и носился по номеру, радуясь новому месту жительства. Дэвариус спустился вниз к хозяину за пищей. За этот короткий промежуток чертенок успел изучить вдоль и поперек небольшую комнатушку и успокоить хозяину по поводу клопов. Отдав поднос с едой на съедение мелкому, некромант строго настрого запретил ему выходить из номера.

Внизу, в одном из дальних углов его уже ждал информатор. Высокий, симпатичный человек, немного старше самого Кайрона. С Грасом некромант сотрудничает более пяти лет, тот ни разу не подводил его, всегда добывая нужную и точную информацию. Выгодное и плодотворное сотрудничество для обеих сторон.
- Друг, мой, ты не постарел ни на день! Я даже тебя и обнял, но ты не поймешь.

Вот так вот всегда, эти начинается, эти и заканчивается. Если вспоминать первую встречу Дэвариуса и Граса, то второму почти удалось добраться до задницы мага. С того момента эта тема стала для некроманта самой отвратительной, а для вора самой любимой. Параллельно с байками вор успел заказать выпить им обоим, хотя прекрасно знал, что местное пойло не впечатлит аристократичного мага. За этими неспешными разговорами просто более часа, пока у Дэвариуса не кончилось терпение, и он не попросил перейти к делу. Грас замолчал. Кайрон скрестил пальца в замок, уставившись не старого друга.

- Все настолько плохо?

Вор усмехнулся, подаваясь вперед, смотря в глаза некроманту.

- Ты даже не представляешь насколько. За Западной границей тебе делать нечего. Вся информация в данный момент находится в Мишане. А, как ты сам знаешь, там ничего кроме смерти нет. Тебя на входе либо фурии сожрут, либо упыри. Почему бы просто не забыл про это дело? Вообще не понимаю, на кой черт ты украл это…

Маг вовремя прикрыл рот Грасу. Если сейчас их подслушают охотники или адепты, ему конец. Встав со стола, маг поманил рукой вора за собой наверх, в свой номер. Текущая обстановка никак не способствовала нормальной беседе и доверительному тону. Закрыв за ними дверь, он готов был вновь выслушать все доводы старого друга, за и против. Единственный стол перекочевал к кровати, вместе со стулом. Теперь весь стол занимала большая карта с различными пометками, приписками. На каком то моменте их жаркие дебаты прервал Нави, который, судя по всему, задремал и спрятался под кровать с утащенной подушкой. Чертенок ловко забрался по спинке стула, взирая на предмет спора молодых людей.

- Ты ведь это из-за них делаешь?

Погладив чертенка по голове Грас, вновь уставился на карту, прекрасно понимая, что какого-либо ответа он не получит. Если бы все было так просто и их основная проблема не находилась в Мертвом городе, кишащем призраками и черт знает чем. Дэвариус не отступится не перед чем. Он уже слишком много времени и сил вложил в это дело и смерть, скорее всего его не остановит, он попросит у нее отсрочки, а потом снова обманет, как раньше. В дверь комнаты постучались. Посмотрев друг на друга, старые товарищи переглянулись. Чертенок, сидевший в этот момент на стуле, противно зашипел, вцепляясь в спинку стула острыми когтями. Вор молча показал Дэвариусу на окно.
Несколько секунд спустя стук в дверь повторился. Дверь с диким грохотом слетела с петель, падая на пол, поднимая кучу пыли. В проеме в весь свой рост стояла фигура в темно синем одеянии, с алой накидкой на левом плече, на правом плече был вышит герб лорда Белиата. Лицо незнакомца закрывала белая маска, без каких либо прорисованных эмоций на ней, с черными провалами, вместо глазниц. Незнакомец быстро оглядел комнату, прекрасно осознавая, что цель уже скрывалась и бежать за ней бесполезно. Резко развернувшись человек, вышел из комнаты, оставив позади себя сокрушающегося хозяина таверны.

@темы: Ищущие легенду

---

Ищущие легенду

Краткое описание: Выжженные пустыни и утопающие в роскошной зелени острова, ломаные береговые линии и смертоносные морские чудовища. Удивительный мир, наполненный жизнью и магией. Но жизнь тесно переплетена со смертью, и идя рука об руку, они являются безграничной силой. И только один может совладать с ней, если не обречёт себя на гибель и не окажется слаб духом. Так гласит старая, почти забытая легенда.
Амбициозные планы Кайрона Дэвариуса казались почти исполнимы, когда в руках оказались Ключи Жизни от древней башни, в которой была заперта легендарная сила Старого бога. Но он даже предположить не мог, что судьба сведёт его с добродушным молодым наёмником, что был отправлен на поиски дерзкого воришки Ключей.

Оливковый:
Имя: Кайрон Девариус
Раса: человек
Класс: маг-некромант
Возраст: более пятидесяти лет, но на вид не старше двадцати пяти

Томас:
Имя: Дамьен
Раса: человек
Класс: воин (предположительно, берсерк)
Возраст: восемнадцать лет

Первый пост: Оливер.

Темная ночь лениво опустилась на засыпающий город. Узкие улочки столицы быстро пустели, базарная площадь закрывалась, люди спешно собирались по домам, покидая насиженные места. Мало у кого было желание встретиться со стражниками или того хуже адептами. Приближающаяся ночь обещала быть неспокойной. Совершенное нападение на лорда Белиата не могло оставить не затронутым никого. Знаменитый на весь мир победитель мертвых, хранитель ключей Жизни, обманут каким-то вшивым, по его личному мнению, магом. Облапошен как глупый мальчишка и опозорен на всю оставшуюся жизнь.

По каменной мостовой раздался нестройный шаг и перезвон тяжелой амуниции. Стража в спешке прочесывала улочки и таверны в поисках воришки. Недалеко от базарной площади раздался сильный властный голос, принадлежавший капитану главного отряда, вещавшему, что за голову данного субъекта полагается хорошая награда и уважение самого Лорда. Капитан представлял собой нечто большое и весьма нескладное. Тело, больше напоминающее собой жирную гусеницу, с короткими ногами, торчащими из-под живота. При таком «активном» образе жизни скоро тот не сможет передвигаться без чужой помощи. Крича что-то на подчиненных, выстроившихся в шеренгу и брызжа слюной, он совсем не замечал, как за его действиями наблюдает высокая фигура в темной накидке и усмехается.

Фигура еще немного постояла и удалилась в темноту одной из узких улочек молчаливого города. Уверенно проходя окольными путями, избегая встречи со стражей и адептами, молодой некромант дошел до двери небольшой квартирки, находящейся в самой низине улицы, выходящей на пересечение с мостом. Фигура постучалась в дверь несколько раз, дверь дружелюбно распахнулась перед гостем, приглашая зайти. Не медля, гость принял приглашение, скрываясь за дверью квартирки. Мягкий полусвет упал на лицо некроманта, скинувшего капюшон.

- Хали, разожги огонь, а ты Нави приготовь ванную. Если вблизи появятся адепты, дайте знать немедленно.

В ответ на звук голоса человека раздалось неясное шипение, и огонь в небольшом камине странным образом заполыхал, меняя свое цвет с рыжего на ало-красный, а затем назад. Из огня выскочило что-то маленькое, размером с ребенка, с кожей неясного черного цвета, золотистыми глазами, верно смотрящими на говорящего мага. За первым существом вылезло второе, аналогичное первому. Маленькие чертятки, верные подданные и незаменимые слуги в хозяйстве и жизни. Кайрон скинул с плеч плащ, который один из чертят тут же поймал на лету. Некромант проследовал в лестнице на второй этаж, на ходу расстегивая манжеты на рукавах белоснежной рубашки. Сегодня был интересный, но совершенно бесполезный день. Об артефакте он не узнал ничего нового. Только байки старых пьяниц и то, что активировать ключ будет не так-то просто. Куча легенд, сплетен и крупица полезной информации. Логично предположить, что если есть ключ, то есть и дверь. Остается вопрос – где она? Больше его в этом город ничего не держит, да и стража с каждым днем звереет все больше. Ему необходимо поторопиться и уходить из города немедленно. Желательно с рассветом. Раскрыть они его не раскроют. Маг не волновался, что стражники внезапно ворвутся в его убежище и найдут его, большим умом они не отличаются. Его волновали больше адепты, которые как тыловые крысы вынюхивают любую информацию о его местонахождении. Времени осталось не так много.

***

Утро выдалось на удивление пасмурным и туманным. Весь город утопал в белом тумане как в молоке, не давая смотреть впереди себя ближе, чем на метр. Видя эту картину, никто будто не желал просыпаться, как и люди с ленью, выходящие на работу, базар, по делам, понимающие, что день будет долгим. Дэвариуса не особо волновало текущее положение дел в этом городе. Он уже давно был за его пределами в нескольких долгих милях от центра, по направлению к Западной дороге. Наиболее мирной, по слухам среди ее жителей. Конечно, аванпостов стражи не избежать в любом случае, но и задерживаться в гостях, у бесящегося лорда, желания нет никакого. Ключ стоит того, чтобы пробраться в его спальню и снять артефакт прямо со спящего лорда. Некромант сожалеет лишь о том, что не мог увидеть его лица н этот момент. Эту аферу он планировал год, тщательно сверяя и проверяя свои данные. План был известен только ему.

Мимо мелькали западные леса, постепенно редея и уменьшаясь. Леса становились полянами, а через пару миль просто засеянными зерном поля. Огромные поля, которые будут кормить всех жителей в течение зимы. А зиму стихийные маги обещали сурою, самую суровую из всех, что когда-либо предстояла. Дэйву было даже немного жаль этих людей, которые трудятся в поте лица, чтобы прокормить себя и свою семью. У него всю жизнь было положение и стоило щелкнуть ему пальцами и вот все, что ты пожелаешь перед тобой. Великолепная и ничем не утруждающая себя жизнь. К сожалению, она не продлилась так долго. Некромант поморщился от неприятных воспоминаний, пришпоривая коня. Ему необходимо было добраться до деревни минимум к ночи. Потому, как даже самого сильного некроманта ничего не спасет от западных фурий. Отвратительнейшие создания, выползающие из леса с наступлением темноты. Раньше они встречались только недалеко на Восточном остроге, но по неизвестной причине стали забредать гораздо дальше. Поговаривают, что это связано с темными делишками местных некромантов, обосновавшихся где-то в глуби Западного леса. Этих тварей приманивает темная энергия, исходящая от подобных магов и людей. Нападают они редко, только если чувствуют «пищу» или их провоцируют. Дикого желания встречаться с ними у Дэйва не возникло. Хотя и справится с ними он в состоянии.

До деревни он добрался с последними лучами солнца. Последние жители запирали дома и скот в загонах, ничем не выдавая панику. Как сказал один из жителей, они уже привыкли, за все случаи его жизни нападения никогда не случалось и жители привыкли и расслабились. Он разместился в одной из таверн. Обычная, вполне милая обстановка. Единственное, правило здесь не выходить на улицу с темнотой. Какой дурак сунется в пасть к собственной смерти?

Кайрон присел на мягкую перину, расстегивая ворот рубашки. На шее у него висел маленький ключик, сделанный из бело-желтого металла, переливающийся странным золотым светом. Если создать полную тишину, то можно услышать, как ключик поет. Действительно поет. Тихая и незатейливая, переливающаяся мелодия. Но, услышать ее практически невозможно. Либо ты оборотень с хорошим слухом, либо маг ветра – по-другому не дано. Повертев ключик в руках маг откинулся на постель, распластавшись на ней, закрывая глаза.

___________________________________________________________________________________

Олдбугр. Старинный величественный город, укромно спрятавшийся за массивной старой кладкой стен, покрытых грязью и пробивающимися сквозь трещины и щели вьюнками. Грязные улочки перемежались с широкими мостовыми и высокими - в три этажа - зданиями местной знати, что располагались в центре и ближе к замку лорда Белиата, того, что по рассказам ветеранов, победил большую часть армии некромантов. Около пятидесяти человек он придушил лично. Маленькие лачуги, грязные покосившиеся домишки, что жались друг другу, и ветхие навесы между внешними стенами, создавали совершенно иную атмосферу, словно это была иная реальность. Люди, одетые в засаленные и залатанные одежды, бродили с потухшими глазами, скрючившись и вжимаясь к стенам каждый раз, стоило им завидеть городскую стражу. Никто не услышит крик бедняка, и лучше всего убраться с дороги, пока тебя с неё не вышвырнули. А где-то в центре горели огни роскоши и тепла, где сытная жизнь и никаких хлопот, там пахло жареным мясом со специями, мягким домашним хлебом и восхитительной выпечкой. Это был первое кольцо. За ним широким кругом было Кольцо Ремесленников, где обитали мастера и подмастерья, здесь и дома и мастерские, ювелирные и кузни, работа кипела с раннего утра и до поздней ночи. Часть города уходила вниз под небольшую гору, где протекала узкая речка, незатейливо названная Олдбургская. Грязная и вонючая, в неё бедняки сливали нечистоты, а те, что были выше по течению использовали для стирки вещей.

Но сегодня всё было иначе. Все таверны с самого утра были набиты народом, что галдел лишь про одну новость, успев разнести по всему городу, и хвала Священным богам, если при этом сохранили главную суть. Наперебой голося, некоторые уже успели охрипнуть, но не потерять боевого пыла, люди то и дело рассказывали новые подробности дерзкого ограбления. И те, кто не успел узнать всего, спешил в одну из таверн, где под крепкое пиво можно посмаковать самые невероятные подробности. Толпа кипела, негодование захлестнуло их с такой силой, что казалось, они не усидят на месте и рванут искать обидчика Белиата. Каждый, кто жил в этих стенах, знал о величии своего господина, никто не сомневался в мудрости и правильности решений и с большой благодарностью возносили хвалу Священным богам за посланного им лорда. И пусть окраины города постепенно разъедала болезнь, что разносили крысы, а адепты безжалостно сдавали даже маленького воришку, никто не смел упрекнуть вассала. В этом словно и заключалась вся власть человека, воспетого в военных песнях и столь почитаемого простым людом. Стража всё рыскала по улочкам, вламываясь в старые домишки, барабанила железными рукавицами хлипкие дома, они осмелились обыскать всю аристократию, переворачивали мастерские, но особенно зверствовали в домах магов. Первым пострадал местный лекарь, что был прикомандирован Белыми Ризами - главным храмовым орденом, где обучаются иереи и лекари, - его дом обшарили полностью, начиная с чердака и заканчивая подвалом. За сопротивление властям, он обзавёлся большим иссиня-малиновым синяком на левой скуле, что теперь не выходил из дома и писал жалобу. Вторыми попали все, у кого родственник относился к магам, и просто оказался весьма подозрительной личностью. И теперь, днём весь город гудел, смакуя свежую новость.
Седло жалобно поскрипывало под тяжёлым весом всадника, но тот не спешил останавливаться, оглядывая дома и деревянные таблички с приветливыми приглашениями в таверны. Одно название чуднее другого. Казалось, что хозяева таких питейных просто соревновались в своей выдумке и смекалке, то и дело стараясь перещеголять соседа. Но если одно приятно манило, то от иного названия могло и стошнить, когда цветная картинка представала перед глазами. Старый гнедой жеребец устало передвигался по узким улочкам Ремесленного круга, здесь улицы отличались простецкими названиями: "Кожевников", "Металлическая улица" или была "Алмазный переулок", на последней располагались ювелирные, и те, что ближе к аристократии и к центру - богаче. Конечно, были здесь и рыночные площади, где толкался народ, и неустанно через эту живую толпу купцы пытались провезти свой товар. То и дело в толпе мелькали босоногие мальчишки, чумазые, всклокоченные, под слоем грязи были видна не только загорелая кожа, но и ссадины и побои. В воздухе смешались все запахи, здесь тебе и выдубленная кожа, и аромат цветов, что продавали молодые девушки, стоя на перекрёстках улиц, и выпечка, от которой сводило пустой живот. Звон тяжёлых кузнечных молотов перемежался с руганью стражи, протискивающейся через плотный поток. И среди этой массы Дамьен почти не выделялся, если бы не старые, залатанные кузнецом из родной деревни, доспехи и огромный двуручный меч, чей клинок шириной был с крупную мужскую ладонь. Лишь рукоять была обмотана новой полоской кожи, но были видны царапины и сколы на лезвии, крупная гарда не отличалась длиной и изяществом, но служила надёжной защитой, испещрённая рубцами и прожжённая магией. Отец так и не вернулся из стой войны, что закончилась семнадцать лет назад, когда удалось подчинить взбунтовавшихся некромантов, и домой отправили лишь часть доспехов и старый боевой меч, который старый Конор убил не больше не меньше пятерых весьма сильных магов, что стояли в командовании бесчисленной армии. Подвиг этот забылся, и никогда не находил какого-то отражения, а убитая горем мать растила сына одна. Но кровь отца-воина была и в его венах, и воспитанный на сказках старого поколения, Дамьен хотел своей маленькой славы и подвигов, однажды собрав в путь вещи и взяв отчий меч и доспехи. Мать к тому времени уже как две зимы покинула его, душою отправившись к Праматери богов - богини чистых душ, к которой они оправляются в виде прекрасных лебедей. Его не держала старая маленькая деревенька, где с каждым годом жителей становилось всё меньше. Последний призыв в армию забрал почти всех молодых, оставив лишь стариков и ещё не повзрослевших детей. Будет ли ещё его деревушка, когда он вернётся назад? Может, в его доме кто-то обживётся?

Натянув поводья, Дамьен остановил Ветерка у небольшой гостиницы, чей питейный зал уже бурлил, несмотря на полдень. Окна и двери сдерживали тот гомон, что стоял внутри, но стоило только приоткрыть дверь, как на юношу обрушился поток неразборчивых слов и криков. Из разных уголков зала люди перекрикивали друг друга, толкались и до хрипоты доказывали свою правоту другому рассказчику. Среди круглых столиков мелькали молодые разносчицы, что ставили перед измученными жаждой и спором мужчин кружки с пивом и элем. То и дело кто-то из клиентов шлёпал по заду понравившуюся, заставив смущённо улыбнуться и скрыться с глаз. Не привыкший к такому, молодой наёмник несмело вступил под крышу здания, стараясь отыскать хозяина. Своего верного друга он оставил привязанным к коновязи, не планируя долго засиживаться, и единственное зачем он пришёл - еда и интересные новости. В каждых слухах можно найти работу, как его наставлял один старый наёмник, покрытый шрамами и лишённый части носа и уха. Его Дамьен встретил ещё во время своей обязательной военной службы, тот пугал ещё безусых юнцов рассказами из лихой жизни. В одной он сражался с водными демонами, в другой убил одного из сыновей Гардвена - эльфийского короля. Эльфов юноша никогда не видел, он лишь слышал о их необычайной красоте и надменном характере, и лишь урывками до него доходили слухи о том, что на границах с Вековым лесом, что является началом эльфийских земель, часто происходят стычки между двумя расами. Для деревенского простака, что служил на дальних северных границах, эти истории были не больше, чем красивая сказка, в которую можно поверить. Но сейчас в первую очередь его интересовала работа. Заняв у стойки место, и ссутулившись, Дамьен заказал небольшую кружку пива и немного жареного с луком мяса, сглотнув слюну от сочащегося с кухни сквозь занавески запаха. В общем гомоне невозможно было что-то разобрать, всё это напоминало большой комок, где разные нитки перемешались и теперь попробуй из этого общего месива что-то вытянуть полезное. Невысокий мужчина с сединой на висках и в пышных усах со стуком поставил перед юношей кружку, у краёв которой поднималась белая пенка. Его глаза внимательно смотрели на торчащую за спиной длинную рукоять меча, заставив парнишку оглянуться, следуя за взглядом хозяина.

- Неужто охотник за удачей? - старое название наёмников, что без права и роду слонялись по королевству, выполняя грязную работу аристократов.

Дамьен лишь кивнул. опыта у него было маловато, лишь военная подготовка, да тренировка с ветераном, что жил с ним в одной деревне. В открытом бою он так и не выступал, хоть на тренировочных матчах показывал неплохие результаты. Но каждый раз у него дрожали руки и подкашивались колени, стоит ощутить опасность.

- Аааа, так ты к лорду Белиату, - протянул мужчина, почёсывая свою мясистую руку, теряя интерес. - Иш как быстро понаехали, спасу теперь не будет. Думает, раз своя стража не углядела, так наёмники помогут.

Пробормотав это, он скрылся за грязными занавесками на кухню, вскоре вернувшись с тарелкой с жаренным мясом, что поставил перед Дамьеном. Слюна так и заполнила рот, стоило только ощутить аромат ближе, а уж увидеть румяные прожаренные кусочки было просто невыносимо. А хозяин ушёл на другой конец, найдя новый объект беседы. Как только с едой было покончено, а сок был слизан с пальцев, юноша оглянулся, теперь замечая среди простого люда и тех, кто молча слушал в их компании рассказы. Те были матёрые мужчины, в крепких, пусть и побитых доспехах, с мечами на поясах или за спиной, у некоторых даже имелся нагрудный герб какой-то гильдии. Среди таких охотников на удачу были и женщины, но вместо прекрасных богинь войны, это были крупные и с переломанными носами, а иных украшали багряные рубцы старых ран. И только сейчас он осознал, что не столь работа, сколько награда обещала быть весьма большой и заманчивой, привлекая стольких людей. Каждый из них только по виду мог показать себя превосходным воином, и конкуренция была весьма высока. Поговаривали, что некоторые могли и убить иного наёмника, лишь бы сократить претендентов, а другие следили за счастливчиками, чтобы в конце пути перерезать глотки и забрать себе объект поиска, а позже и награду. Вздохнув, юноша решил всё же расстаться с парой десятков серебряных кругляков и занять комнату, пока приезжие за наживой не заполонили все гостиницы. Завтра ему предстояло увидеться с будущим работодателем.

___________________________________________________________________________________

Он проснулся от истошного крика. В его комнате царила мертвая тишина, только за окном мелькали неясные огни, будто вспышки фейерверков. Окна были плотно зашторены им лично, только легкие отблески огней давали понять, что на улице что-то происходит. Дурные предчувствия охватили Дэвариуса. Немного отдернув шторку, некромант отшатнулся от окна, начиная в спешке одеваться. Вся улица была заполнена спасающимися людьми и кричащими где-то вдалеке фуриями. Выскочив в коридор, маг быстро очутился на первом этаже, где лоб в лоб столкнулся с одной из служанок. Она рыдала, что-то сбивчиво говоря всхлипывающим голосом, на фартуке и руках у нее Кайрон заметил свежие темные пятна. В полутьме комнаты трудно было разобрать, что это было. Маг прекрасно знал ответ и без ее рассказов. Он не успел отойти от нее, когда рядом ударной волной выбило стекла в таверне и входную дверь. Его с девушкой откинуло к двери подвала. Девушка в панике закричала, следом за криком раздался вой фурии. Отвратительная тварь не немного не достигла в росте двух метров, слипшиеся волосы неясного цвета, абсолютно худое тело, без каких-либо половых признаков, и безумные провалы пустых глазниц. Служанка рядом зарыдала с новой силой, еще больше зля чудовище. Кайрон силой поднял сопротивляющуюся девушку, толкая ее в дверь подвала, запирая дверь с другой стороны. Ему не нужны свидетели его деяний.

Тварь собиралась с новыми силами, постепенно приближаясь к некроманту, за ее спиной, вдалеке слышались новые крики. Недолго думая маг выставил перед собой руку, неслышно произнося губами слова проклятия. Чудовище сделало еще один шаг, после чего пол его ее ногами начал покрываться огнем, а вместе с ним загораться и ее сухая кожа. Огонь жадно лизал тело фурии как долгожданное лакомство, по кусочкам от нее отламывались части тела и фрагменты кожи, оголяя до самых костей. Дэвариус не останавливался до тех пор, пока от нее не осталась черное пятно на полу и горстка серого пепла.

Нужно было немедленно уходить, времени скрывать следы - не было. Огонь сделает это раньше него. Деревня пылала, люди сновали туда-сюда, многие пытались потушить пожары, таская воду из колодцев. Магу было ясно, что от этого места уже ничего не осталось. Огонь был везде и пожирал все на своем пути, к его счастью до конюшни пламя еще не добралось. Его гнедая лошадь стояла там же где он ее и оставил. Она нервничала, дергая головой из стороны в сторону, дожидаясь хозяина. Прежде, чем сесть на нее, Дэвариус освободил других лошадей, подгоняя их бежать впереди себя. Оседлав гнедую, он накинул капюшон на голову, безмолвно попрощавшись с этим местом. Глупо винить себя в случившемся. Люди сам понимали, с чем они живут бок о бок. Никогда нельзя расслабляться с такими соседями. Он явился лишь катализатором фурий – остальное не его ошибка.

Уже стоят на холме, в нескольких милях от деревни, он позволили себе припустить коня и оглянуться назад. Деревня полыхала красными и желтыми огнями, что издали и не поймешь, что там творится что-то неладное. К утру пожар сойдет на нет, возможно, даже кто-то останется жив, им повезет. Отвернувшись от огней, маг погнал коня по дороге вперед. Его задача не изменилась. Он по-прежнему ничего не знает про ключи и его точное предназначение. Ему так же неизвестно откуда такая вещь могла оказаться у Белиата. Кайрону известно о его приключениях и похождениях, но неизвестно, как достоверны эти россказни. Некромант привык верить своим глазам, а не словам зажравшихся лордов и уличных пьяниц. Белиату он не верил с тех пор, как увидел его воочию. Высокий и статный, но с крысиными хитрыми глазами. Маг практически уверен, что все свои достижения он получил не совсем честным путем, но доказывать это, у него нет времени. Возможно в другой раз.

Начинало рассветать, а скакать до следующего города еще два дня. Необходимо было где-то спрятаться. Наверняка, после этого случая на шум слетится не одна стая охотников за головами и начнет рыскать по округе. Когда его поймают это лишь вопрос времени, главное, чтобы этим умники и мастера на все дела не отрубили его голову раньше срока.
В середине дня он сделал небольшой привал у берега реки. Если такими темпами скакать, то Западный лес он обогнет к завтрашнему утру. Взглянув на карту еще раз, маг снова задумался о риске. Есть шанс пойти прямо через лес, дорога имеется, притом весьма хорошая, но большинство путников предпочитает избегать ее, делая большой крюк, что занимает лишние часы. Откинувшись спиной, на дерево позади себя, Дэвариус направил свой взгляд на чистые воды главной реки Олдбурга. Долго ли еще продлится эта идиллия? Лорд мнит себя защитником и царем, совершенно не понимая, что на границах его города творится настоящий ад. До короля вряд ли во время дойдет весть, и он не успеет со своей армией достигнуть Запада. Когда он вступит на свои земли, тут уже будет пепелище и спасать будет некого. Тряхнув головой, Дэвариус откинул грустные мысли. Убрав длинные волосы назад под капюшон, он затушил костер, убрал карту.

***

Дорога Западного леса встретила его не совсем радостным карканьем ворон. Полная противоположность леса, который был всего лишь пару миль назад. Полу-ссохшиеся деревья, пожухшая трава, отсутствие каких-либо посторонних звуков кроме свистящего ветра и воронья – скоро граница Восточного острога. За саму границу уходить нет смысла, только вдоль нее. Некроманту, пусть даже такому сильному как Кайрон, придется там несладко, что уж говорить о светлых и божественных созданиях. За границей смерть и ничего более.

Конь под магом замотал головой, давая понять, что он думает обо всей этой затее. Но, сопротивляться приказу хозяина не стал, лишь нервно пошел вперед. Дорогая оказалась почти целая, не тронутая временем и старостью. Караваны и обозы проходили тут редко, никто из торговцев и простых людей не хотел рисковать своей жизнью. Некромант пришпорил коня, заставляя его прибавить шаг. Он не чувствовал опасности или угрозы для своей жизни, как и не чувствовал посторонней магии. Это его и пугало. Лес казался абсолютно безжизненным и мертвым, будто все энергию из него высосали и оставили ссохшийся труп на забаву ветру, пусть развевает его как пыль. Пройдя более сотни метров вперед, маг немного успокоился. Если нет жизни, значит, нет опасности? В ту же секунду он пожалел о своей мысли. Конь под ним встал на дыбы, что-то увидев и испугавшись. Некромант с силой был сброшен на сухую траву, а гнедой быстро исчез в неизвестной стороне. Поругавшись на глупое животное, маг встал с травы, оглядываясь вокруг себя. Когда они успели сойти с дороги. Вокруг него были только сухие деревья, простирающиеся на многие мили вокруг и больше ничего. Попытавшись активировать руны, маг пораженно замер. Вместо рун у него получились лишь маленькие искры неудавшегося заклинания. Новые попытки не привели к новым результатам. Что-то блокировало магию. Такое и раньше с ним случалось, когда его пытались поймать охотники. Нужно только найти источник, чаще всего сосуд, наполненный какой-либо жидкость и заговоренный. Разбить его не составляет труда, больше проблем возникает найти его, и не дай бог его будут охранять. Без своей магии Дэвариус просто бесполезный аристократ, который может разве, что заговорить врага до смерти.

Вздохнув глубже и сосредоточившись на источнике, он выбрал пусть, доверившись инстинктам. Сюда по всему лес то же имел свое мнение по поводу того, куда необходимо было идти магу. Возникавшие из ниоткуда деревья, ясно давали понять, что его ведут. Осталось понять кто и куда.

Прошло не более часа, прежде чем из-за деревьев показались какие-то неясные огоньки. Через пару часов окончательно стемнеет и тогда Кайрон вообще ничего не увидит. При приближении огоньки оказались множеством свечей и алтарем, на котором лежали останки его гнедого коня. Они были все объедены и тщательно обглоданы до самых костей, что мага совсем не порадовало. За его спиной раздалось неясное хрюканье. Обернувшись, Дэвариус приготовился к нападению, но нападать на него похоже не собирались. За его спиной боясь подойти и маясь возле дерева, стоял маленький подземный тролль. Карлик меньше метра, с косыми глазами бегающими и что-то выискивающими. Лучше прислушавшись к карлику, некромант понял, что тот бормочет себе под нос какие-то неразборчивые слова. Сделав небольшой шаг назад, маг готов был незаметно уйти и остаться незамеченным, но тролль спохватился раньше, подскочив к некроманту и вцепившись в подол его платья кривыми ручонками.

- Нет, нет, нет…. Много и долго…. Красивая нужно…. Идем, идем…. Идем….

Тролль тянул его за собой силком, пытаясь что-то показать. Идея быть ведомым карликом ему не понравилась сразу, но, возможно он приведет его к источнику. Шли они непродолжительное время, чуть больше часа. За это время на лес опустились сумерки, предвещая собой темную и промозглую ночь. Изо рта Дэвариуса с каждым вздохом выскальзывало небольшое облачко пара. Не смотря на летний сезон в этом лесу было действительно холодно.

Карлик привел мага к пещере, практически силой пытаясь впихнуть туда, на, что некромант успешно воспротивился. Поняв, что ему ничего не удалось, тролль нервно огляделся по сторонам, будто выискивая кого то, и быстро скрылся из виду, так же как и появился. Маг остался один на один с темной пещерой, которую не освещало абсолютно ничего. Но, шестое чувство подсказывало ему, что именно тут может быть источник и его новые проблемы.

___________________________________________________________________________________

Пальцы копнули мягкий пепел и подняли к носу. Втянув ещё ощутимое тепло, мужчина высыпал горстку обратно, и поднялся на ноги, отряхивая запачканные ладони. Деревня выгорела. Лишь тлеющие скелеты бревенчатых домиков, да тела людей вперемешку с убитыми ими фуриями. До первых лучшей солнца эти твари успели убраться обратно под густые ветви векового леса, что граничил не столь далеко от поселения. Что заставило людей соседствовать с ночными тварями, никто не мог уже сказать, в живых никого не осталось, лишь разбросанные тут и там безжизненные тела. Среди общей массы выделялись сухие фигурки стариков и маленькие растерзанные тельца младенцев, которых пытались спасти в общей суматохе пожара. Бранхильд неспешно осматривал пепелище, иногда останавливаясь и носом ботинка шевеля трупы. Его старая потёртая нагрудная пластина ловила лучи встающего из-за утопающего в тумане леса солнца, окрашивая посеревшее утреннее небо в кроваво-алый цвет. В такие дни люди говорили, что пролилась кровь. И в этот раз старая примета, зародившаяся ещё в тёмные времена, не слукавила. Старый воин бросил мрачный взгляд на верхушки деревьев, тяжело вздохнув. В сухом, наполненном дымом и запахом горелой кожи, воздухе было тяжело урвать хоть кусочек свежего ветерка. Вонь забивалась в нос, тут же иссушая горло, и заставляя морщиться при каждом вдохе. Интересно, узнали в Олдбурге о ночном пожаре? Может, сюда во всю прыть спешит отряд лорда, и стоило бы поторопиться убраться из этого места, пусть сам Белиат с этим и разбирается. Прокашлявшись, Бранхильд сплюнул вязкую слюну. Он старался не обращать внимания на чавкающие звуки, с которыми вываливались кишки из распоротого живота фурии, чьё тело переворачивал оборотень. Высокий и жилистый Орфин ножом выскребал остатки внутренностей, втягивая носом поднимающийся парок в утреннем холоде. К его безумным выдумкам Бранхильд привык, но отвращение брало всякий раз верх, заставляя узкие губы кривиться в презрении вперемешку с отвращением. Худое узкое лицо оборотня пересекала кривая улыбка, обнажая желтоватые стёсанные зубы. Как только все внутренности были выпотрошены, он принялся ощупывать желудок, пачкаясь в багровой крови, совсем не стесняясь окутавшей его вони. Тонкие узловатые пальцы скользили по кишечнику, словно выискивая там что-то, недовольно сморщив нос, Орфин откинул ошмёток и поднял чернеющую печень твари. Обнажив клыки, тут же впился в орган, чувствуя, как рот наполняет непривычный для него вкус отвращения.

- Снова ваши безумные ритуалы? - Бранхильд подошёл к поедавшему печень оборотню, видя, с каким трудом тому даётся каждый кусок.

- Поговаривают, печень фурий дарует долгую мужскую силу, - вытерев ладонью перепачканный рот, Орфин улыбнулся, от чего и без того безобразное лицо исказила какая-то отвратительная гримаса. - А в желудках они прячут рубины.

Оборотень с сожалением кинул взгляд на искромсанный желудок твари, и потеряв интерес, поднялся на ноги и отправился на дальнейшее изучение. Его сумасшедшие выходки подчас ставили всех под угрозу, но лучше чтобы он был вместе с ними, а не против. Наёмник машинально коснулся кривого шрама на щеке, что делил скулу на две половинки - напоминание о начале их с Орфином знакомстве ещё далёкие десять лет назад. Ещё одна мерзкая привычка оборотня была в мародёрстве, он снимал с трупов всё, что могло быть ценным и стоило хоть несколько серебрушек. Был ли это товарищ или враг, а может, и простой путешественник, Орфина это не останавливало. До того, как стать наёмником, он грабил и расхищал склепы и могилы, не гнушаясь нарушить покой умерших.

На краю деревни, придерживая за уздцы и поводья, не давая лошадям броситься прочь с пепелища, стояли ещё двое наёмников. Эишир предпочёл остаться здесь, не слишком хорошо перенося вид истерзанных тел, да и привычка товарища не внушала уверенности. Когда-нибудь этот сукин сын так же обшарит холодное тело мага, пытаясь найти запрятанные вещи. Мужчина мотнул головой, отгоняя слишком яркую картинку перед глазами, заставив себя отвлечься на что-то иное. Всё это время, пока Бранхильд и Орфин осматривали пепелище, маг пытался уловить присутствие того, кого они искали по приказу лорда. Дерзкого воришку, что выкрал у него весьма ценную вещь. Подробности не были раскрыты, но щедрая награда говорила сама за себя, ведь не за каждое дорогое украшение называли столь внушительную сумму, собравшую всех наёмников в округе. Но беспокоило мужчину далеко не это. Ещё в Академии он случайно наткнулся на описание фурий, тогда они жили ещё на Восточном остроге, и приманить их могла остаточная сила некромантов, что во время войны, были в этих лесах. Но что смогло спровоцировать ночных чудовищ на нападение? Коснувшись подбородка, маг невольно поморщился, ощущая однодневную щетину. Рядом переминалась с ноги на ногу молодая девчушка, только-только справившая своё шестнадцатилетние. Тонкий чёрный лук был закреплён за спиной вместе с колчаном, из которого торчали две дюжины красных оперений. Округлое симпатичное личико было хмурым, все её жесты говорили о нетерпении отправиться дальше в путь, слишком сильно нервировали её тлеющие угли ночного пожара и разбросанные тела вперемешку с ошмётками. Она видела как Орфин наклоняется и поднимает за маленькую ножку тельце младенца, с которого соскальзывает заляпанное кровью одеяло. Ребёнок давно умер, его лысая головка была размозжена, глаза вылезли из орбит, а беззубые челюсти перекошены вместе с носом. Понюхав труп, оборотень отшвырнул его прочь, утеряв всякий интерес, и вновь принялся рыскать подобно изголодавшейся бродячей собаке.

Наёмники провели без малого почти час времени, слоняясь по площади, в середине которой стоял колодец, обложенный каменной кладкой. В холодной воде всплыла молодая девушка, на груди которой зиял набухший рот страшной раны. В другой части деревушки, там, где дома ещё стояли почти целыми, и ветер не успел перекинуть пламя бушующего огня на их крыши, бродил Дамьен. Никак не способный сосредоточиться на задании, что дал ему Бранхильд, он бестолково ходил у калиток, заглядывая в пустующие дворы, ища хоть кого-то живого. Когда ему предложили присоединиться к компании, что встретилась ему в таверне, где он решил остановиться на ночлег, парень не мог и предположить, что будет блуждать по безлюдной выжженной деревне, чувствуя рвотные спазмы от наполняющегося смрадом воздуха. Ещё не видевший подобного, Дамьен не был готов, и теперь его бескровное лицо было похоже цветом с трупом, что лежал распластавшись на дороге. То и дело закрывая ладонью рот и нос, юноша старался не задерживаться у пустых домов, нервничая от нависшей тишины, до него почти не доносились голоса новых товарищей. Вздумай они его бросить и уехать прочь, он бы и не заметил.

Небольшая таверна стояла посередине маленькой площади, закопчённые проёмы окон и дверей, обрушенное перекрытие второго этажа в некоторых местах и сгоревшая крыша. Огонь бушевал словно отдельно от всеобщего пожара, будто подожгли специально и изнутри. Ещё в своей деревне Дамьен видел, как из-за уголька, что выпал из печи, могло бушевать необузданное пламя, с жадностью пожирая сухие брёвна и соломенные крыши. Потоптавшись немного у чёрного дверного провала, юноша потянулся к висевшему на поясе ножу, его ума хватало не хвататься за двуручный меч, что висел за спиной, прикрытый плащом. Если будет бой, то с обнажённым клинком он сам себе подстроит ловушку, в разы облегчив противнику задачу. Губы тихо нашёптывали молитву Илдису - богу храбрости и воинов, которому Дамьен начал поклоняться будучи простым солдатом на северной заставе. И спустя два года его вера нисколько не утратила былую пылкость, когда страх подступал всё ближе к горлу и сжимал холодными пальцами. Казалось, что рука, сжимающая рукоять ножа, дрожала, пальцы скользили по отполированному дереву из-за пота, что покрывал их. Дверь таверны была выбита, на полу среди сажи и пепла были потемневшие пятна, кто-то вбегал, а может и выбегал прочь из горящего здания. Крадучись передвигаясь по пустому тёмному коридору, Дамьен замирал каждый раз, когда его ушей касался какой-то глухой звук, но было ли это ложью и простой игрой разума или же кто-то действительно стучал, он не знал. Ругая себя за страх, подстёгивая бравадой о наёмнической жизни, что виделась ему несколько дней назад, юноша уже больше злился, чем боялся. Его взяли к себе матёрые солдаты, среди которых был даже маг, они не спрашивали его откуда он и почему решил пуститься в путь, в их глазах ему довелось видеть недоверие и превосходство, а оборотень откровенно презирал. Стук становился громче, преследуя Дамьена в коридоре. Тот остановился и прислушался, стараясь понять откуда он. То, что звук ему не мерещился, уже было слишком явно, чтобы продолжать твердить себе о воображении. Осторожное любопытство привело его к дверям, что вели в подвал, что использовали как хранилище, но дверь придавило рухнувшей балкой, обгорелой и ещё тлеющей с ночи. Тонкие струйки дыма поднимались с почерневшей древесины, но на ощупь была тёплой, а не обжигающей, позволив схватиться за один конец. Присев и сцепив пальцы под балкой, юноша напрягся, постепенно поднимаясь, и натужено таща за собой деревяшку, пока не выпрямился в полный рост. Мышцы вздулись под доспехами, кровь прилила к лицу, но всё же ему удалось отбросить балку в сторону, освобождая немного места для двери. И лишь только сейчас парень увидел, что та была закрыта с этой стороны. Кто-то специально сделал подобное. Может, он и вызвал всё то, что творилось в деревне? Какой-нибудь могущественный маг, сбрендивший от своей силы? Поговаривали е родной деревне, что такие нередко приходили в небольшие города или поселения и предавали их чуме или огню. Не любили магов крестьяне, и весьма опасливо встречали любого забредшего к ним.

Отойдя в сторону, Дамьен с готовым к удару ножом, открыл задвижку, вынув из небольшого, но толстого кольца, наполовину вбитого в косяк двери. Крупные гвозди не давали ему разболтаться, придерживая по сторонам. Стук затих ещё когда балка с грохотом упала на замызганный пол, и кто-то, ещё неуверенный в своей свободе, стоял за дверью, чего-то ожидая.

- Выходи, давай! - получилось слишком громко, но тут же послышалось шуршание и вскоре из щели показалось перепачканное бледное личико молодой девушки. По грязному лицу были размазаны слёзы, волосы спутанные, выбившиеся из некогда тугой косы. Она посмотрела на возвышающегося над ней наёмника, что всё ещё держал в руках нож. - Тебе нечего бояться.

То ли сожаление, то ли ободрение, поди разбери, но уж теперь единственной выжившей на всю деревню бояться стоило только их, наёмников. Убрав своё оружие за пояс, Дамьен придержал дверь, пока хрупкое тельце пленницы протискивалось между ней и косяком. Большие светлые глаза были полны нечеловеческого ужаса и отчаяния, её разорванное платье и фартук были испачканы не столь гарью и сажей, сколько кровью. Бережно взяв под локоть, юноша повёл её прочь из гостиницы, надеясь, что Бранхильд ещё не уехал со своей шайкой прочь, решив оставить нерадивого мальчишку без коня и денег. Но старый наёмник стоял на краю деревни, переговариваясь с Эиширом и Ремой, оставив оборотня потешаться над трупами.

От открывшейся картины, девушка теснее прижалась к освободившему её пареньку, растерянно сжимавшего её руку. Он и сам был не рад идти через обгорелые тела фурий и людей, то и дело стараясь не наступить на останки. Его снова била дрожь. Первым их заметил Орфин, облизывая растянутые в похабной улыбочке губы. Жиденькие короткие волосы с высокими залысинами лишь усиливали отвращение от этой паскудной морды, но сам оборотень считал себя неотразимым. Перешагивая через трупы, мужчина вертел в руках небольшой ножик и насвистывал весёлый мотивчик какой-то песенки, что поют в захудалых тавернах пьянчуги.

- Смотри-ка, какая цыпочка, - он довольно присвистнул, вперив взгляд на полную грудь, что скрывало неглубокое декольте. Девушка испуганно прижалась к Дамьену, закрываясь руками.

Это лишь подзадоривало оборотня, и испачканные в саже и крови пальцы больно схватили официантку за запястье, заставив вскрикнуть и зажмуриться. Клинок игриво скользнул по загорелой коже по шее и упёрся в вырез платья. На замершего от такого Дамьена Орфин не обращал никакого внимания, словно того и не было рядом, поглощённый своей новой игрушкой, оборотень потихоньку разрезал податливую ткань.

- Что там у вас? - глубокий басовитый голос раздался позади наёмника, и вот над Орфином возвышался Бранхильд, равнодушно глядя на проделки мужчины.- Значит, кто-то ещё остался. Давай, дочка, расскажи как это произошло.

И она начала. Давясь слезами и страхом, всхлипывая и прерывая рассказ, девушка качала головой, почти надрывно крича и цепляясь пальцами в плащ молодого наёмника. Его ладони в грубых кожаных перчатках нерешительно держали вздрагивающие плечи, но вряд ли он сам мог помочь ей в этом безграничном горе. Когда же случайное упоминание о каком-то мужчине, что затолкал её в подвал, достигло ушей Эишира, маг подался вперёд, с нетерпением перебив и задавая вопросы:

- Как он выглядел? У него было оружие или посох? Во что он одет? Ну же!

Он встряхнул ошарашенную официантку, что хотела было отойти от словно обезумевшего мага, но позади неё был Дамьен.

- Он… он был высокий и… и с чёрными волосами, красивый такой… О… оружия не было, я не видела.

- Проклятье Унгорда! – впервые за всё время, что Дамьен провёл в этой компании, маг вспылил. Молчаливый и спокойный, он словно упустил что-то важное, что могло бы ему открыть весьма важную тайну. – Нам нет от неё пользы. Впрочем, для других она так же бесполезна.

Смешок Орфина был красноречивее слов Эишира, но руку оборотня, что уцепилась за край выреза платья, остановил Бранхильд, крепко сжимая худое запястье.

- Запах, ты можешь его учуять. Не дай мне повода разочароваться в тебе, Орф.

Оборотень ощерился, со злобно стиснутыми зубами уткнулся носом в протянутую наёмником руку девушки, что молча рыдала, безвольно следуя указаниям мужчины. Вдохнув побольше впитавшихся в кожу запахов, оборотень что-то учуял, что-то смутное, но весьма интересное. Еще уловимый, но всё же сохранившейся в лесном воздухе аромат чужака, и тлен был в этом запахе, что так привлекло Орфина.

- Некромант, - сквозь зубы процедил он, отрываясь от официантки и поведя носом в сторону, бросился к своей лошадке, давая сигнал остальным.

Лишь Бранхильд не торопился присоединиться к седлавшим коней наёмникам, выдернув из-за пояса клинок и вонзив девушке в живот. Именно это видел Дамьен, поворачивая Ветерка в ту сторону, куда умчался оборотень, маг и лучница.

Путь занял пол дня, запах постепенно выветрился, оставив компанию ни с чем в глухом вымершем лесу, где сухие скрюченные ветви похожи были на протянутые к путникам руки. Узловатые пальцы-ветви жаждали схватить нерадивого наёмника, что зазевается на тропинке, куда привёл всех Орфин. Сбив галоп на лёгкую рысь, все переглядывались, не имея желания обратить хоть один звук. Под копытами лошадей вздымались толстые корни деревьев, пожухлая трава шелестела от холодного пронизывающего ветра, и лишь карканье ворон будоражило застоявшийся воздух и звенящую тишину. Опасность ощущалась кожей, заставляя покрываться мурашками, оглядываться куда чаще, чем на открытой дороге, прислушиваться к каждому скрипу и вдоху товарищей. Но все продолжали путь, пока не упёрлись в заросшую кустарником пещеру, что чёрным раззявленным ртом встречала путников. Не было ничего, что говорило о ком-то живом, старые хрупкие кости лежали у входа, и проросшие стебельки диких цветов вились по каменным стенам.

Спешившись, Бранхильд вместе с Орфином вытащили мечи осторожно раздвигая жёсткие и упругие веточки, сплетавшиеся между собой. Ни ловушек, ни признаков пребывания. Учуявший что-то оборотень, рванул вперёд, он мог разглядеть в полной тьме любые ямы и щели, и, зная это, занял главенствующее место. За ним следовали Бранхильд и Рема с магом, замыкал Дамьен, державший в ладони свой нож, что так безобидно смотрелся на фоне глухой пещеры, уводящей наёмников вглубь, и с каждым шагом казалось, словно они уходят в недра земли.
Это не было похоже на тоннели, что оставили гномы, своды пещеры то сужались, то вновь исчезали над головами, поглощённые тьмой. Ни единой живой души и лишь тяжёлое дыхание каждого отражалось от стен. Широкие плечи юноши более не царапались об узкий проход, даже вытянутая рука не касалась стены, и оставалось лишь идти вслед за остальными, держа ритм и перешагивая камни и трещины.

- Замрите, - свистящий шёпот оборотня достиг ушей Дамьена, и тот тут же остановился.

Нарастающий вибрирующий звук приближался постепенно, набирая силу и скорость. Далёкие удары чего-то тяжёлого гулом разносились из глубины, но никто так и не смог разглядеть дальше своего носа.

@темы: Ищущие легенду

---

На кого напало внезапно вдохновение, тот я. Уже пишется шестая глава "Снега Волтерэя", и даже почти дописывается. И что самое интересное, я обнаружил, что та идея, которая мне пришла внезапно с новым героем (ведь говорило золотое правило ролевых: "не давай имя НПС своим - оживут"), очень по душе и в том духе, в котором было написано начало, где сплетение мрачной атмосферы и древних легенд. Это куда лучше альфа-версии о битве с варварами, которых ещё нужно найти. А потому мирок мой ширится и обрастает интересными подробностями. Оливковый выдал секретную информацию, что так же пишет историю, в которой фигурирует персонаж из нашей с ним истории - Кайрон Девариус. Если говорить прямо, то Кай, как и часть королевства Хаммерскай, где и проходит наша история "Ищущие легенду", - заслуга его, а не моя. Я просто взял и присобачил всё к своему миру, органично всё вплёл и сделал не просто кусок рассказа, а одну из легенд огромного мира. Так вот, раз у него фигурирует Кай, значит история по тому миру, по которому и пишутся "Снега". Кайрон же, как лицо нашей игры и няшка-каваяшка, будет и у меня, причём роль у него хоть и эпизодическая, но непростая. Вот так внезапно оживают герои.

---

Драма пост

Хочу чего-то фентезийного =(

---

Это стритрейсинг, детка

Это был мой выбор: маленький колледж после старшей школы, пропахшая насквозь маслом и мазутом мастерская отца вместо работы в дешёвой забегаловке, и родной Ривертон с населением в тридцать тысяч вместо... Нет, Ривертон, пожалуй, останется без выбора. Тихий городок, небольшие аккуратные домики с садиками, разбросанные по всей небольшой территории города, широкие главные улицы с прижавшимися друг к другу кирпичными боками магазинчики, салоны красоты, закусочные и бары, есть свой аэропорт и — не поверите — центр «Chevrolet», в нашей-то дыре. Вообще, это весьма тихое и даже неплохое местечко, если надоедает вечная суета больших мегаполисов. Свежий воздух, добродушные соседи, которые непременно будут перемывать ваши кости, стоит сделать что-то не так, замечательное барбекю мистера Тёрнера, его вы должны обязательно попробовать — это божественное мясо с пряностями по какому-то секретному рецепту его покойной бабушки. Я не шучу, оно действительно стоит потраченного времени, набивших оскомину рассказов о военной операции во Вьетнаме и непрекращающейся заботы миссис Тёрнер. Пожалуй, на этом какие-то особо интересные достопримечательности и заканчиваются. Но это для тех, кто привык к тому, что провинциальный городок — это скукота вперемешку с консерватизмом.

Для меня же всё веселье начинается именно ночью, когда на освещённых улочках всё затихает — ни души. И ровно в полночь, с двенадцатью ударами часов, прозрачную тишину разрывает дикий рёв. Без паники, чуток фантазии ещё ни одной истории не помешало. Но всё же именно ночью наш тихий Ривертон вздрагивает от натиска мощи и оглушительного рыка хромированных красавиц. Вы слышали, как скрипят шины во время дрифта? Видели перелив боков в свете уличных фонарей, когда прогревают резину? Это завораживает, заставляет биться сердце быстрее, почувствовать всю мощь, спрятанную под капотом, а ещё это нравится девчонкам. Если не облажаться, то какая-нибудь из крошек, собирающихся поглазеть на крутые тачки и парней, выберет именно тебя. Но в действительности джекпот выпадает только королям. Это стритрейсинг, детка. И всё это действительно круто выглядит, если забыть, что у нас всего тридцать тысяч человек на весь Ривертон, и как бы ни был богат Вайоминг на добычу нефти и угля, здесь живут работяги без толстого кошелька, и автомобили у них соответствующие.

— Джун, — тихим отголоском раздалось где-то в закутке сонного разума. — Эй, парень. Давай, просыпайся.

Крепкая ладонь отца легла на плечо, стиснув огрубевшими пальцами, перепачканными в мазуте, что въелся в кожу блеклыми тёмными пятнами, и безжалостно растормошила.

— Снова замечтался? Лучше глянь, что там с двигателем Рональда, он жаловался, что не запускается.

— Он не запускается или не вращается при запуске? Ему следовало бы давно оставить эту старушку на ближайшей свалке и купить что-то более новое. Сколько ей лет? — Джулиан нехотя поднялся на ноги, чуть походил из стороны в сторону, разминая затёкшие спину и плечи, недовольно глядя на стоящий неподалеку старенький пикап. Казалось, этот «Ford» повидал выборы Рузвельта: весь покорёженный, изъеденный ржавчиной, художественными дырками проглядывавшей на крыльях с облупленной синей краской, выцветшей за долгие годы.

— Не ворчи. Благодаря таким, как Рон, мы держимся на плаву. Так что отнесись к этой старушке, как к особому клиенту нашей мастерской. И постарайся не заснуть, а я проверю, как там Роуз.

— Она всё ещё скучает по маме.

Мужчина остановился, опустив голову, и как-то ссутулился, словно и не было той гордой выправки и уверенного взгляда. Эта тема даже спустя семь лет оставалась тяжёлой для всех, пусть и не запретной. Но отчего-то Джулиан знал, что в уходе своей жены отец винит только себя, хотя именно она бросила маленького сына с сестрёнкой, которой только исполнилось пять лет, и умотала куда-то с молодым любовником. Причину никогда не озвучивали, но она была не нужна, особенно самому Джуну, придумавшему сотни своих, чтобы сначала оправдать этот побег, а после обвинить женщину, которая, как он представил, никогда не любила их. И если, несмотря на подорванное здоровье отца, мужчины семьи Маккей смогли справиться, то уже подросшая Роуз всё ждала, когда мама вернётся, и каждое Рождество просила об одном и том же — чтобы они снова стали одной семьёй.

Неловкое молчание нарушил тихий вздох отца, он снял бейсболку и повесил на крючок, пригладив второй рукой поседевшие за годы волосы, а затем молча вышел из мастерской, оставив Джулиана разбираться с проблемой, которую тот пытался найти, глядя на грязный двигатель, чувствуя, что это станет его занятием до самого вечера.

***

Ночная жизнь в Ривертоне не была разнообразной, для молодёжи мало чем можно заняться в такое время, кроме как посещать ночной клуб или сидеть за облюбованным столиком в круглосуточной забегаловке, где сонная официантка может забыть про заказ и прикорнуть у стойки. Умеренная тихая жизнь была подобна реке, столь же лениво протекавшей через городок — ничего нового и интересного, чем можно похвастать, не было, всё досталось южным городам или западному побережью. Но года четыре назад здесь впервые прошли уличные гонки — незаконно и дерзко, разрушая привычный образ и сметая старые порядки. Застоялый воздух будничной жизни растворился в выхлопах турбин и дыма из-под колёс. Это была свобода, глоток новой жизни, и какая-то необузданная мания любого подростка, который имел или хотел иметь автомобиль. Теперь не просто, как средство престижа, но и мощного зверя, поднимаясь на новый уровень и становясь королём дрифта или дрэга. Робкие попытки сделать стареньких «европеек» и «японок» более зверскими превращались у кого в искусство, а у кого в настоящее дерьмо, а те, что с большими деньгами, заказывали своим малышкам турбонаддув и кованые поршни. Иные просто клеили на капот и двери какие-то наклейки в виде ярких молний и названий известных производителей шин. Первые заезды не просто вдребезги разбили устоявшийся быт городка, всколыхнув непривычных к рёву моторов, изрыгающих мощность на пределе, жителей, но и местную полицию, не раз устраивавшую облавы и погони. Стритрейсеры стали настоящим ночным кошмаром, изредка являясь при свете дня, сверкая начищенными хромированными деталями. Но первые трудные два года прошли, притерпелись жители, притерпелась полиция, дерзость уличных гонщиков поубавилась и вышла за границы Ривертона на пустынное шоссе, что устроило обе стороны назревавшего конфликта; стали подтягиваться любители из Каспера, Ландера, Рок-Спрингс. И у всех были разные причины: кто-то стремился стать королём, покорителем скорости и улиц, иные просто повышали свой статус в глазах сформировавшихся банд и фаворитов, стремясь войти в самую элиту, а были и одиночки, для которых быть лидером — не больше, чем доказательство своих возможностей. И Джулиан был из таких. Его любовь к автомобилям граничила лишь с красным делением на спидометре, взращенная с самого детства на отцовских фотографиях из боксов «Haas Racing», его совместных с пилотами родной команды, рассказами. Причина, по которой он покинул свою работу, так и осталась известной только одному Маккею-старшему и говорить о ней он не собирался, похоже, никогда. И когда прошёл слух о первых заездах, Джун не удержался, чтобы не взглянуть на автомобили, с жадностью всматриваясь в плавные линии «Nissan Skyline» девятого поколения, подшучивая над нелепо смотрящимся на общем фоне седанов пузатым «Civic» вишнёвого цвета, выжимающего все силы на прямой. Казалось, что для него это останется лишь чем-то далёким, несбыточным, отец уж точно не даст свою «Импалу» на растерзание в подобном развлечении. Но азарт от уличных гонок уже бурлил в крови, смешавшись с детской мечтой стать пилотом настоящей команды NASCAR или хотя бы механиком, главное — чувствовать, как до дрожи пробирает от вибрации и мощи железного зверя, покорно рычащего под ладонью. Свою зарплату Джулиан откладывал, копил, складывая в укромное местечко, пересчитывал в надежде, что там есть нужная сумма, а в свободное время листал каталоги, выбирая подходящий по стоимости автомобиль. Иногда приходилось разоряться, всегда находились какие-то веские причины и оправдания, но от своей мечты Джун упорно не отказывался.

Наверное, Маккея можно считать патриотом, он никогда не глядел на других производителей, «немцы» его отталкивали, «японцы» представлялись игрушечными и несерьёзными, не созданными для покорения дерзких поворотов, а из всего американского производства не оставлял сомнения в своём выборе. Жирными кружками на пожелтевших и засаленных страницах всегда был выделен лишь один «Ford» в разных поколениях и с разными ценами, достоинства и недостатки были изучены до въевшейся в память любой мелочи — казалось, парень был просто одержим идеей приобрести себе своенравного «Мустанга», лишь бы хватило денег. Но денег не хватало: то требовалось на оплату учёбы, то на лекарства для Роуз, и не всегда в отцовской мастерской были клиенты. И Джуну оставалось лишь продолжать приходить с друзьями на встречи уличных гонщиков и с голодной жадностью, перемешанной с той чистой завистью, с которой смотрят люди, добивающиеся цели, на яркие бока, изрисованные узорами.

А на совершеннолетие отец предложил сынишке съездить с ним кое-куда, заговорщически улыбаясь и отшучиваясь. Это был день, который можно назвать отправной точкой того Джуна, о котором узнала не только местная тусовка стритрейсеров, но и соседние города, дерзнувшие бросить ему вызов.

Вот и сейчас его тёмно-синий «Mustang II» выжимал из себя всю мощь, шлифуя резиной асфальт, вырисовывая тёмными полосами прожжённых шин круги. Он был королём Ривертона, неукротимой силой, которую не могли сдержать, и которая рвалась на свободу, обретая физическую форму в хетчбэке.

— Ну что, вы готовы, ребятки?! — ведущий старался перекричать шум басов, вырывающийся из акустики, раскрытых багажников и дверей автомобилей. — Я не слышу энтузиазма!

Толпа ликовала. Она бурлила, накипая энтузиазмом и жаждой настоящих битв. В особенности малышки, облепившие хромированные автомобили и их владельцев, позволяя уверенным рукам не только близкие объятия. И сквозь этот ор и гвалт смешанной музыки, рвущей пространство, пробиралась серебристая «Mitsubishi», отчаянно сигналя и иногда дерзко подталкивая нерасторопных бампером.

— Твою мать, проваливай с дороги и тискай свою бабу в другом месте! — вздрогнувший парнишка обернулся, все же уходя с пути автомобиля, что-то промычав, но ответом ему послужил лишь средний палец, показавшийся из приоткрытого окна. — Придурки.

— Силке, — Джун любовно хлопнул по карбоновому капоту, приветствуя своего давнего друга и одного из соперников. — Приятно знать, хоть что-то в этом мире не меняется.

— А, Маккей, уже готов надрать задницы?

— Здесь есть кто-то, кому я её еще не надрал?

— Представляешь, остались ещё. Привет, брат. — Спуки был невысок, а потому Джуну достигал до плеч, и в толпе почти неприметен, если бы не его роль вести гонки, делать из простых заездов из одного конца в другой настоящее шоу. С чем он справлялся достойно. — Я и для тебя нашёл кое-кого, принцесса. Видишь тот красный 240SX? Твоя задача его сделать как стоячего, и шесть кусков будут твои. Шесть кусков. Ну как? По рукам?

— Стой-стой-стой, — Джун дёрнул друга на себя, не выпуская его ладонь. — А мой соперник?

Спуки огляделся, выглядывая кого-то среди пестрой толпы, и тут же повернулся обратно, горячо заговорив:

— Вон тот, с татуировкой, возле черно-красной малышки — твой. Он, брат, здесь хочет имя сделать на таких простых парнях, как вон те неудачники, — парень бесцеремонно указал на занятые в бёрнауте два автомобиля. Уже по реакции Силке, скривившей губы в насмешливом пренебрежении, стало ясно — дилетанты. — Так что ты покажи ему, что он круто ошибается.

— А ставка?

— По пять.

— Твою мать. Он ставит пять тысяч? — Джулиан тряхнул головой и зарылся пальцами в свои жёсткие пряди, пытаясь понять, реально ли то, что сказал ему друг. — Настолько уверен? Дерьмо, у меня с собой столько нет. Откуда он вообще взялся?

— Оклахома, брат, где самые быстрые тачки страны, — Спуки сверкнул задорной улыбкой, выуживая из кармана своей спортивной куртки свёрнутую пачку зелёных бумажек. Дело пахло большими деньгами. — Окей, вот пять штук. Эй-эй, руки. Ру-ки. Всё равно я и его возьму, а в конце заезда общий банк победителю. Всё? Согласен? Отлично, брат. Тогда я ему говорю, что сам, мать его, король Вайоминга принимает вызов и готов показать высший класс.

Хлопнув друга по спине, подталкивая того исчезнуть в толпе веселящейся молодёжи, Джун присел на капот своего «Мустанга», задумчиво теребя пальцами брелок — весёлого героя из какого-то мультфильма, — что подарила сестра. Как она говорила, на удачу. И за это время Джулиан действительно ни разу не облажался. Его называли королём по праву, ещё не нашлось ни одной тачки, что могла бы оспорить его титул, который, впрочем, его материальное положение улучшал столь незначительно, что этим, скорее, можно заниматься как хобби. Все силы, что он тратил в свободное от мастерской время, уходили на свою любимую крошку, которую он перебирал и доводил до ума лично, иногда под пристальным взглядом отца, когда они оба ковырялись во внутренностях мотора, стремясь найти тот идеал, который не будет придавливать автомобиль к земле и вырабатывал бы достаточно мощности. Даже сейчас, глядя на готовящийся к заезду «Chevrolet Nova» с торчащим огромным нагнетателем, делающим его подобием футуристического крейсера, он мог сразу сказать, что более лёгкий «Cutlass» восемьдесят второго года ещё на старте оставит позади мощного монстра. Рёв толпы смешался с рёвом двигателей, рвущихся к финишу. Подстёгивая и заводя публику, Спуки оглашал участников и сумму ставки, возвышаясь над всеми в кузове пикап-монстра. Здесь, в Ривертоне мало когда играли по-крупному, чаще это был потолок в одну штуку баксов, редко когда доходило до двух, если азарт и вовсе затуманил голову, ставку можно было повысить, если готов рискнуть, но никак не понизить. Крутость автомобиля или место в реестре уличных гонщиков Вайоминга не влияли на сумму, улицы — не место для деления на богатых и нищебродов, здесь бок о бок выступают элита и эконом-вариант, отличающийся лишь переделкой внутренностей. Силке затерялась сразу после разговора с куратором гонок, скорее ей нужно было сосредоточиться, словить ритм, найти подходящую музыку, она любит это — помогает расслабиться. Гонки сегодня обещали быть более оживлёнными за счёт прикативших гостей, решивших, что здесь у них значительно больше шансов. Увы, ребята, придётся вас огорчить.

— Всё, брат, готовься, — Спуки появился неожиданно, как обычно и бывает, незаметной тенью скользя между всеми, умудряясь проворачивать сделки и договариваться за довольно короткий срок. Настоящее его имя было Бернард, и этот милый кот нравился всем без исключения, чем беззастенчиво пользовался. — Покажи Оклахоме, где настоящие резвые тачки.

Стукнувшись кулаками, Спуки вновь исчез, чтобы вновь возвыситься на «Super Duty», призывая любителей поглазеть на недетские заезды оторваться от своих начищенных до блеска красавиц и увидеть, как должен ездить каждый, кто называет себя стритрейсером. Длина маршрута составляла каких-то полкилометра — то, что нужно для Силке, это была её территория, впрочем, она хороша как на короткой, так и на длинной дистанции. Низкое урчание под карбоновым капотом — настоящим углепластиком, а не как у некоторых любителей выпендрёжа — наклейки — говорило о готовности мчаться вперёд, оставляя позади не только возбуждённую толпу, но и дерзнувшего усомниться в её возможностях. Джулиану оставалось лишь усмехнуться и готовиться к своему старту, хотя бы прогреть шины.

— О, здесь не только гонка, но и выставка, — Джун напрягся, подняв глаза на оказавшегося рядом парня, а тот с каким-то пренебрежением осматривал своё отражение в тёмной синеве «Мустанга». — Для своих лет она весьма неплохо сохранилась. Сколько она выжимает? Восемьдесят? И то по прямой, и если не сдохнет.

— Я бы на твоём месте поостерёгся. В этой малышке полторы тысячи лошадиных сил, — ладонь скользнула по начищенному капоту, словно под ней была точёная фигурка красотки. Джун не отводил взгляда от невольного собеседника, растягивая губы в улыбочке. — Закись азота, двойной турбонаддув. Зверь, а не машина.

— Хочешь сказать, что эта груда хлама выжимает больше, чем новенький «Челленджер»? Чушь собачья.

— Оглянись вокруг, это уличные гонки, здесь любая тачка выжимает больше, чем твой «Додж». И если это для тебя стало сюрпризом, — Джун замолчал, прислушиваясь к далёкому голосу Спуки, довольно осклабился, соскальзывая с капота своего «Мустанга» и открыл дверь, бросив на прощание недосказанную фразу, — садись в свою машинку и езжай домой. Это стритрейсинг, детка.

«Ford» протяжно зарычал, словно вторя словам хозяина, и заскользил по старому асфальту, заставляя нерасторопных скорее уйти с дороги выдвигающегося на старт автомобиля. И над музыкой и приветственными криками прозвучала одна фраза: «Тот, кого вы так все страстно любите, перед вами! Встречайте, Король Вайоминга!».

— Ублюдок, — недовольно кривя губы, парень вернулся к белоснежному «Доджу», что прятался позади основной шумихи, и навис над водительским окном, закуривая. — Он думает, что его барахло сможет потягаться с твоей малышкой.

— Так почему бы и нет? Давай, Стиви, сходи к куратору или кто здесь у них, предложи гонку. Если «Король Вайоминга» говорит, что здесь быстрые тачки, это нужно доказывать.

— Окей, Коул,— затянувшись, парень выбросил недокуренную сигарету и растворился среди автомобилей и зрителей, оставив своего друга наблюдать за выбранной жертвой, подобно голодному леопарду.

@темы: Творчество пёсика

---

Спешу порадовать себя и моего единственного фаната (это я о тебе, Оля) с тем, что дописал пятую главу Снега Волтерэя. Удивительно, впрочем не неожиданно, вырисовываются кой-какие детали, которые я бы хотел реализовать и расписать. Хотя, мне кажется, начало все равно круче, чем последующие главы. Но, впрочем, место того, чтобы ныть, стоит взять себя в руки и писать, придумывать, создавать. А конечный результат можно будет попытаться куда-нибудь протолкнуть (фантастика). Знал бы английский, зафигачил бы английскую версию и в издательство в США. Но это более, чем фантастика. Но не время отчаиваться. Люди же пишут всякое N оттенков серого и ведь ничего, популярны.

И хочется какой-нибудь фэнтези трэшак или устроить или отыграть. Еще не определился.

---

Кстати о птичках...

Мне кажется, Dragon Age медленно, но верно скатывается к Sims. Тебе предлагают обустраивать свою новую цитадель, ибо прежнюю спалили к чёртовой матери ещё при нападении Корифея, повесить занавесочки, вставить окна под интересующую тебя культуру, сделать застройку, там даже квест есть: купи 6 кроватей. Зачем? Зачем мне это? Я, мать его, Инквизитор, лидер одной из самых ферзевых организаций, а мне нужно бегать по Вал-Руайо и покупать декорэлементы. В остальном всё на уровне, катаешься из локации в локацию, помогаешь страждущим, а они тебе за это спасибо и влияние, но больше всего мне нравится раздавать указания советникам, правда, Каллена я не так часто напрягаю, больно у него все предложения кардинально радикальные. Кстати, пробовал с ним романсить, на первый раз он мило засмущался, на второй мило отправил в вечную френдзону. Железный Бык и вовсе бревно в этих ваших романах, а от Дориана я бы советовал держаться подальше, ибо там будет целый квест про то, что его выгнали из дома за его ориентацию. Истеричка, блин. И перед тем, как идти на бал к королеве Селине (где будет (мур-мур-мур) Морриган) я доделываю все квесты. И встретил Хоука. Постарел, учитывая, что во втором DA он был всё же моложе, а сюжет третьего разворачивается спустя нескольких месяцев или год.

Ах да, к моим симпатиям присоединились преподобная мать Жизель и передовая разведчица. А ещё появляется Дагна! =) Ух эта маленькая гномка, теперь чаровница на службе Инквизитора.

---

Замри, о чудное мгновенье!

Не прекращаю восхищаться Dragon Age: Inquisition, потому что в ней всё прекрасно: и графа, и сюжет, и локации, и механика. Хотя восхищающих себя персонажей я нашёл от силы человек 5: советники, Кассандра, Солас, Варрик, Железный Бык. Больше пяти, я знаю. Двоих я с удовольствием отдам на расстерзание и даже не буду страдать, ибо укушенная на всю голову эльфийка мне ещё по скриншотам не понравилась, а Дориан ведёт себя как педик, хотя он и есть педик. (нет, не гомосексуал, а педик. Ибо вести себя нужно нормально, а не чушь нести. Они бы замечательно смотрелись бы вместе с Серой - две гомосученьки). Конечно, финального босса уже показали. И как я понял, сей Корифей был ещё в дополнении к DA II, чем разочаровал, ибо я ожидал действительно чего-то весьма шикарного и в конце игры.

Но хочу сказать я не об этом, а о том, что благодаря ДА и Оливушке зародилась у меня идея новая, сделать всё же даркфэнтази, а то как-то у меня всё няшно, а так будет кровькишки, наверное. Но хотелось бы, всё же идея крутится в голове, крутится. А там, может, повлияет на другие идеи, предаст им новой насыщенности и цвета.

---

Добрался я наконец-то и до Стражей Галактики. Фильм, впрочем, понравился, но ожидал другого, более юмористического и трешакового. Не оправдалось, и хорошо. Не скажу, что такой интересный и веселый, да и от оригинального комикса отличается (вряд ли команда Звездного мальчика встретится со Мстителями), но своя изюминка есть, этакая комедия с налетом Хроник Риддика. Конечно, Груд и Ракета вне конкуренции, но и остальные не такие уж и картонные на их фоне, у каждого есть свои веселые заморочки. И этот голос, не думаю, что русскую озвучку Вина Дизеля заменили на отечественный дубляж, если верить источнику, именно он и озвучивал. А ведь красиво вышло. Жду теперь разгадки кто отец нашего Звездного Лорда, интересно же.

---

Четырнадцать часов спустя Загрузка Dragon Age Инквизиция медленно, но верно подходит к концу.
17: 06 загрузка была завершена, при этом происходит установка. Господи, что так медленно-то
17:43 обновляю драйвера на видеокарту. Биовари, такие Бовари

---

Всем диснеевских злодеев :З

---

Родина для оборотня

Часть первая

- Как ты? - тихий, хрипловатый голос был слышен у самого уха, обдавая замёрзшую кожу тёплым дыханием. - Ещё болит?

- Да.

И снова тишина, навалившаяся на уставшее сознание, вымучивая последние остатки разума перед тем как увлечь за собой в бездонную глубину мрака и холода. Там он будет в безопасности, подальше от взрывов и шума разрывающихся снарядов, свистящих пуль над головой, что приносили раздражение нежели страх. Он не боялся смерти, она была для него сродни любовницы, которую он принимал, но не подпускал близко, ускользая всякий раз из её объятий. Может, сегодня, она решит навестить его, с наигранно-печальной улыбкой на бледных губах. Она представлялась красивой и стройной, гибкое тело под тонким одеянием ночной тьмы, такое хотелось бы не выпускать из своих ладоней, проглаживая по линиям бёдер пальцами, ощущать молодость и упругость. Молочная кожа, почему-то именно такой оттенок шёл ей, красивый, сияющий, неизменно притягивающий взор, он был бы сладок на вкус, если кончиком языка провести по узкому запястью, имел бы аромат монгольской розы или нотку мускуса, так привлекая к себе. Её локоны струились бы по плечам крупными волнами, густыми, тяжёлыми, их цвет напоминал бы поля зрелой пшеницы, отливая белым золотом в лучах полуденного зимнего солнца. Смерть имела бы красоту женщины, которую бы он хотел встретить, чтобы в этот раз остаться, с кривой усмешкой принявшего свою судьбу смотреть в бездонные глаза и видеть там равнодушие. У Смерти нет любимчиков, она приходит за каждым одинаково и дарит одинаковую улыбку, белым лотосом распускающуюся на губах, немного приподнятых в уголках.

Но её не было.

Она не пришла.

Словно обманутый мальчишка, так и не дождавшийся своей первой любви с букетом скромных цветов, он чувствовал себя скверно, опустошённо. Ему хотелось ощутить её холодные пальцы, скользящие по небритым щекам, но вместо них были чужие тёплые ладони, грубые, мозолистые, они с неуклюжей осторожностью пытались отодрать прилипшую повязку, напитанную кровью, но не могли, боясь причинить вред.

- Рывком, - выдохнули губы, и пар сорвался с них, растворяя слово.

- Она может открыться.

Смешок, и посиневшие губы кривятся в слабой ухмылке:

- Боишься?

- Вдруг ты не выдержишь? - возвращая колкость, мужчина упёрся ладонью в оголённый бок друга, находя опору, и резким жестом содрал замёрзшую ткань. - Удивительно, ты же...

Пальцы недоверчиво прошлись по краям затянувшегося пулевого отверстия, немного щекоча. Средь измазанной багрянцем кожи не было и намёка на страшную рану, что пронзила вчера бок товарища, словно это привиделось в боевой горячке, в каком-то немыслимом бреду ярости, с которой они бежали вперёд, на штыки и под пули.

- Так ты здесь из себя умирающего разыгрывал? - недовольно проворчал мужчина, больно толкнув сослуживца в некогда раненый бок. - Это же подсудное дело.

- А что, если тебе скажу, что я оборотень и живу не одну сотню лет? - в тишине зашуршала ткань, которую вновь натягивали на замёрзшее тело, покрывшееся гусиной кожей.

- И тебя оберегает Крёстная-фея? - запахло табаком, неприятным тягучим запахом, от которого он сразу стал задыхаться, чувствуя выступающие слёзы на глазах. - Прекрати дурачиться, ты на войне, здесь люди гибнут взаправду. А был бы оборотнем, то жил бы себе где-нибудь в другом месте, в лесу или в горах. Война оборотней не трогает.

- Хочешь сказать, что у оборотня и Родины быть не может?

- Не может. Родина только у людей, а они - звери.

Кашель разодрал грудь, заставляя скривиться и быстрее встать, хватая первую же шинель, чтобы накинуть на плечи. В маленькой, заполненной дымом палатке ему больше не хотелось находиться, и потому спешил на мороз, где серое небо наливалось чернильной синевой. "У оборотней Родины нет. Если Родина для нас не дом, то что для нас "дом"?" - дымчатые глаза смотрели на последние лучи угасающего солнца, таявшего за далёкой линией леса, оставляя оборотня один на один со своими мыслями.

Часть вторая

- Ты знаешь, что такое свобода?

Я ухмыляюсь.

- Свобода - это когда ты не чувствуешь границ, не чувствуешь расстояния, и всё, что может тебя сдерживать, становится незначительным, маленьким и совсем неощутимым, - он щурится, глядя на залитое золотом солнца небо, замолкает и улыбается. - Свобода - это небо. Там нет ничего, кроме безмятежности, и ты окунаешься в эту лазурь. А там тишина, представляешь. Тишина и больше ничего. Слышишь как твоё сердце стучит в груди. Быстро-быстро, - прислоняет сжатую в кулак ладонь и отбивает ритм по коричневой коже куртки. - Вот так: тук-тук, тук-тук. Волнение. А внизу лишь маленькие точки - домишки или люди... или танки. Вот что ты видишь здесь, в пехоте?

Пожимаю плечами, срывая тонкий стебелёк и, покрутив между большим, указательным и средним пальцами, зажимаю зубами, раздумывая. И правда, что я вижу? Огонь вижу, разруху, как Смерть хохоча танцует посреди выжженной земли, изрытой оспинами от снарядов. Я вижу тела своих погибших товарищей, что были в первых рядах, лежащих распластавшись на чернозёме, но не останавливаюсь, рвусь вперёд, перешагивая бездыханные тела. Гарь и копоть от чадящих танков жжёт горло, выжимая из глаз слёзы, уши давно заложило от взрывов, грохочущих в метрах ста. И рёв самолёта. Длинные очереди вспарывают землю, заставляя падать ничком, закрывая голову, винтовка оттягивает плечо, натёртое ремнём. Я вижу ад.

- А там, наверху, всё не так, как здесь. Там всё кажется таким незначительным, простым. Ни криков, ни взрывов, просто гул мотора, панель и шипение в шлемофоне. А знаешь, что самое интересное? - я киваю, зажмуриваясь и ложусь на расстеленную куртку, подпирая рукой голову. - Это бой. Он не такой, что у вас. Он интереснее. Здесь всё один-на-один. Либо ты, либо тебя. И делай что хочешь, но этого подонка должен сбить. И это тебе не с гранатой под танки кидаться, здесь тонкость нужна, глазомер.

Сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Глазомер. Снайперы, вот у кого глазомер, а лётчики - это баловство. Сидишь в кабине и всяческими финтами своего противника пытаешься достать.

- Вот, к примеру, сидишь ты в засаде, тебя не видят, ты и ударить можешь, и "языка" схватить, а в небе не скроешься. Разве что в тучах, так и тучи не всегда бывают. В небе идёт честный бой.

Я поднимаюсь, цикаю языком и отрясаю свою куртку, не обращая внимания на Стива. Пилоты все такие, им бы небо да крылья, они своими жизнями рискуют лишь когда действительно бой серьёзный. Мне не обидно, просто смешно. И всё же поднимаю глаза на небо и смотрю в эту безмятежность, вдыхая свежий ветер, что принёс аромат полевых цветов. Кажется, что война далеко, но это не так. И первые залпы орудий заставляют это ощутить.

@темы: Творчество пёсика